телефону со Скорца, на виллу прибыл Де Чезаре. До места назначения они могли 
доехать за пятнадцать минут, однако Муссолини решил ждать ровно до без 
пятнадцати пять. Даже по рабочим дням на улицах было мало транспорта — 
экономили горючее, по выходным они вообще вымирали.
 Ровно без четверти пять Муссолини взял свою фетровую шляпу и вместе с Де 
Чезаре вышел к поджидавшей их машине. Он не взял с собой набитый бумагами 
портфель, как это делал обычно, отправляясь на аудиенцию к королю. Он захватил 
лишь документы, определявшие положение и права Великого совета, копию резолюции 
Гранди и письмо Чианетти об отставке.

 4

 В то время как Муссолини готовился к разговору с королем на вилле Савойя, 
король сам готовился к встрече с дуче.
 Рано утром Гранди сообщил о результатах заседания Великого совета Аквароне, 
предложив, чтобы король назначил главой правительства маршала Кавилья, 
известного военного и антифашиста, и немедленно отправил в Мадрид для 
переговоров с союзниками о мире представительную делегацию. Когда Аквароне 
сказал, что король решил назначить главой правительства маршала Бадольо, Гранди 
потерял дар речи. Не сказав больше ни слова, он вышел из комнаты и навсегда 
исчез из общественной жизни  [33]  .
 В шесть часов утра Аквароне разбудил короля, чтобы тот просмотрел доклад 
Гранди о голосовании в Великом совете. Через час он позвал генерала Амброзио и 
вместе с ним отправился к Бадольо, чтобы рассказать тому о решении короля. И 
хотя впоследствии Бадольо сильно подрастерял свою самоуверенность, в тот момент 
он просто лопался от радости. Он облачился в маршальский мундир и послал слугу 
в подвал за бутылкой шампанского. После чего он решил пошутить и торжественно 
объявил своей семье, что для проверки своих полномочий, которыми его скоро 
наделят, он посадит их всех под арест.
 Амброзио, на которого было возложено проведение отнюдь не легкого ареста, не 
разделял легкомыслия Бадольо. Утром к нему пришел генерал Кастельяно, сказавший,
 что король так и не отдал четкого распоряжения в отношении ареста Муссолини. 
«Если Муссолини примет свою отставку без возражений, — сказал Амброзио, — мы 
дадим ему уйти. Но если он будет сопротивляться, нам придется арестовать его».
 «Но это невозможно, — возразил Кастельяно. — Король не желает, чтобы 
кто-нибудь присутствовал во время его разговора с Муссолини. Мы не знаем, как 
он к этому отнесется. И если мы позволим ему уйти с виллы Савойя, то мы его 
никогда не поймаем».
 «Хорошо, — сказат Амброзио. — Придется его так или иначе арестовывать».
 Около одиннадцати часов Кастельяно оставил Амброзио, чтобы сходить в 
управление командования карабинеров. За неделю до этих событий он так и не 
договорился с генералом Хазоном, который хотя и поддерживал заговор, не 
выказывал большой готовности поддержать предложение Амброзио. Но Хазон погиб во 
время налета 19 июля, назначения начальником его заместителя, лояльного фашиста,
 генерала Пьеке удалось избежать с помощью закулисных комбинаций генерала 
Антонио Сориче, заместителя госсекретаря по военному ведомству, который 
посоветовал Кларетте Петаччи поддержать кандидатуру генерала Черика. Последний 
согласился сделать то, о чем его просили Амброзио и Кастельяно. Он прибыл на 
виллу Савойя с отрядом карабинеров, офицерами во главе с полковником за полчаса 
до того времени, которое было назначено Муссолини.
 «Вы хотите услышать приказ непосредственно от короля?» — спросил его по 
прибытии Аквароне.
 «Если вы приказываете мне именем короля, то все в порядке, — отвечал тот. — Но 
он нужен мне в письменной форме».
 Аквароне отправился к королю, который в тот момент прогуливался по саду со 
своим адъютантом генералом Путони, и сказал ему: «Командир карабинеров генерал 
Черика просит Ваше Величество через меня подтвердить приказ об аресте кавалера 
Бенито Муссолини».
 Голос короля был так тих, что они едва услышали его ответ: «Хорошо». Когда же 
он вновь повернулся к генералу Путони, чтобы продолжить прогулку, его лицо было 
мертвенно-бледным.
 Вскоре генерал Черика получил письменный приказ за подписью Амброзио и 
Аквароне. Черика осторожно сложил его и положил в карман. Даже теперь, говорил 
позднее генерал, он не верил, что ему будет предоставлена возможность выполнить 
его.

 Глава четвертая
 АРЕСТ НА ВИЛЛЕ САВОЙЯ


 25 июля 1943


 Никто не может править так долго и требовать от людей таких больших жертв, не 
вызывая при этом негодования.

 Машина Муссолини съехала вниз по почти безлюдной улице Салариа сквозь палящий 
зной тихого воскресного дня и въехала сквозь открытые чугунные ворота на 
площадку перед виллой Савойя. Она остановилась у портика. Ее водитель Эрколе 
Боратто с удивлением увидел, что король в форме маршала Италии стоял на