А может быть, мы и вообще ничего не знаем об этом новом поле, или о 
частицах, или о 
еще более своеобразном механизме телепатии, как всего восемьдесят лет назад 
ничего не знали 
о радиоволнах - гигантском участке спектра электромагнитного поля.
     Приношу читателю извинения за столь пространное отступление от основной 
линии 
повествования. Пусть простят они это мне, не профессионалу-писателю, а человеку,
 
стремящемуся лишь достаточно подробно, точно и откровенно ответить на 
задаваемые ему 
вопросы и не дерзающему блеснуть формой изложения...
     Итак, мы говорили, что есть телепаты трех, так сказать, видов, и на 
примере первой 
категории попытались объяснить, почему, на наш взгляд, телепаты сами мешают 
исследовательским работам в их вотчинной области. Теперь коснемся другой группы 

телепатов, скрывающих свои возможности.
     История знает немало очень проницательных дипломатов. С ними трудно было 
вести 
переговоры: они как-то угадывали самые тайные мысли своих противников, самые их 

хитроумные планы. Предположим - в порядке рабочей гипотезы, - что некоторые из 
них 
пользовались не только донесениями своих явных и тайных агентов, не только 
обладали 
удивительными способностями анализа и сопоставления, но и умением читать мысли 
противника. Как вы думаете, стали бы они афишировать это свое умение? И таких 
случаев, 
если прикинуть, очень много. Да, это свойство - умение читать чужие мысли - 
было бы 
полезно во многих делах, но только тогда, когда об этом никто не знает, когда 
эта способность 
остается тайной. И я убежден: огромному большинству телепатов на Западе из-за 
опасения 
конкуренции невыгодно открывать даже самым близким людям свои тайные 
способности.
     Конечно, и это не способствовало изучению этой сложной области психической 

деятельности человека.
     И наконец, последняя, третья группа телепатов - тех, кто вообще не сознает 
наличия у 
себя этих редких свойств.
     Мне вспоминается сейчас рассказ об одном старшине сверхсрочной службы, 
работавшем 
на пограничной заставе. Требовательный командир и добрый товарищ, он был 
неотвратимой 
грозой контрабандистов. Куда бы ни запрятали преступники документы, золото, 
валюту, 
наркотики, он находил их с первого взгляда.
     Подойдет к человеку, подозреваемому в контрабанде, посмотрит в глаза:
     - Смотрите левый сапог. Отвинтите каблук...
     Или:
     - Двойное дно у чемоданчика; наружу или внутрь открывается? Ах, наружу... 
Отлично! 
Дайте мне отвертку...
     Когда у этого старшины спрашивали, как это он догадывается о самых 
хитроумных 
тайниках контрабандистов, он отвечал:
     - Сам не знаю. Но с первого взгляда чувствую, когда дело нечисто, и сразу 
догадываюсь, 
где контрабанда спрятана.
     Офицеры ценили проницательного пограничника. Призывали молодое пополнение 
учиться у него великолепному умению. Любили говорить:
     - Вот что значит опытность! Девять лет на границе...
     А я убежденно могу сказать: опытность здесь ни при чем. Если и не сразу, 
то очень скоро 
стал этот старшина таким всевидящим стооким Аргусом. И девяносто восемь глаз из 
этих ста 
дала ему телепатия.
     Да, он читал мысли этих контрабандистов, и ему сразу становилось ясно, где 
у них скрыта 
контрабанда. Стоя перед пограничником, человек не может думать только о 
голубизне неба или 
глазах своей возлюбленной. Он неизбежно думает о запрятанных в тайные места 
контрабандных предметах. И чем больше он о них думает, тем откровеннее себя 
выдает.
     Поиски запрятанных предметов - одна из самых обычных моих демонстраций. 
Они 
обязательно входят в состав программы "Психологические опыты". С демонстрации