Дорогие Ирен и Ева, дела, кажется, принимают дурной оборот: с минуты на
минуту ждем  мобилизации. Не знаю, смогу ли я уехать. Не тревожьтесь, будьте
спокойны и мужественны. Если война не грянет, я выеду к вам в понедельник. В
противном случае останусь здесь и перевезу вас сюда, как только представится
возможность. Мы с тобой, Ирен, постараемся быть полезными.

     2 августа:

     Дорогие мои девочки, мобилизация началась, и немцы вторглись во Францию
без  объявления войны.  Какое-то время нам  нелегко  будет сноситься друг  с
другом.
     Париж  спокоен  и  не  производит  тяжелого  впечатления,  несмотря  на
грустное зрелище уходящих войск.

     6 августа:

     Дорогая Ирен, мне очень хочется привезти вас сюда, но в настоящее время
это невозможно. Запаситесь  терпением. Немцы с боями проходят через Бельгию.
Доблестная маленькая страна не согласилась беспрепятственно пропустить их...
Французы, все до одного, твердо надеются, что схватка будет хоть и жестокая,
но недолгая.
     Польская земля в руках немцев. Что останется на ней после них? Я ничего
не знаю о своих родных.

     Вокруг Мари образовалась небывалая пустота.  Все ее коллеги - работники
лаборатории  ушли в  армию.  С  ней  остались  только  механик Луи Раго,  не
мобилизованный из-за болезни сердца, и уборщица ростом с ноготок.
     Полька забывает, что Франция для нее только отечество по избранию. Мать
семейства  не  думает  о том,  как  ей соединиться с  дочерьми. Болезненное,
хрупкое  создание забывает о недугах,  женщина-ученая откладывает до  лучших
времен  незаконченные  труды. Мари помышляет только об  одном: служить своей
второй родине.  В  грозном  событии еще  раз  проявляется  ее  чуткость,  ее
инициативность.
     Она не приемлет простой выход:  запереть лабораторию  и надеть на себя,
как  это делали в то время многие отважные француженки, белую косынку сестры
милосердия. Немедленно ознакомившись с организацией  санитарной службы,  она
находит в ней пробел, который, по-видимому, мало беспокоит начальство, но ей
кажется   трагичным:  госпитали   передовой   линии   почти  совсем   лишены
рентгеновских установок!
     Как  известно,  Х-лучи,  открытые  в  1895  году  Рентгеном,  позволяют
исследовать, не  прибегая  к  вскрытию, внутренность человека,  "увидеть"  и
сфотографировать его  кости и  органы. В  1914 году во Франции  имелось  еще
очень мало  рентгеновских аппаратов, да и те  находились  в руках  отдельных
врачей-рентгенологов. Военно-санитарная служба  предусмотрела на время войны
оборудование госпиталей рентгеновскими аппаратами только в некоторых крупных
центрах, признанных достойными подобной роскоши. Вот и все.
     Это  ли  роскошь  -  волшебный  прибор,  позволяющий  точно  определить
местонахождение засевшей в ране пули или осколка снаряда?
     Мари  никогда не работала с рентгеновскими  лучами,  но в  Сорбонне она
каждый год посвящала им несколько  лекций.  Она отлично  разбиралась  в этом
вопросе. Свободно переключив  свои  научные познания,  она  предвидит,  чего
потребует   эта  ужасная  бойня:  нужно  без   промедления  создавать   одну
рентгеновскую установку за другой...
     Произведя разведку, она бросается вперед. За несколько часов составлена
опись  аппаратов,  имеющихся  в лабораториях  университета,  включая  и свой
собственный,  и  опрошены  все  конструкторы.  Все  пригодное  рентгеновское
оборудование  собрано  и затем распределено по госпиталям Парижского округа.
Для   обслуживания   аппаратов  завербованы   добровольцы  из   профессоров,
инженеров, ученых.
     Но  как  оказывать  помощь  раненым,  которые  с  ужасающей   быстротой
стекаются  в  еще  не  оборудованные  для рентгеноскопии  полевые госпитали?
Некоторые  из  них  не  имеют  даже  источника  электроэнергии  для  питания
рентгеновских аппаратов...
     Мадам Кюри  нашла  выход. На средства Союза женщин  Франции она создает
первый   "радиологический  автомобиль".  В  обыкновенном   автомобиле   Мари
размещает  рентгеновский  аппарат  и динамо, которое  приводится в  действие
автомобильным  мотором и дает  необходимый  ток. С  августа  1914  года  эта
передвижная  станция объезжает госпиталь за  госпиталем.  Во время битвы  на
Марне   одна  эта  установка  даст  возможность  подвергнуть  рентгеновскому
обследованию всех раненых, эвакуированных в Париж.

     * * *

     Быстрое  продвижение немцев ставит  перед Мари вопрос совести: ехать ли
ей в Бретань к дочерям или оставаться в Париже? А в случае угрозы столице со
стороны захватчиков, должна ли она уходить вместе с отступающими санитарными
службами?
     Мари спокойно взвешивает все "за" и  "против" и принимает решение:  что
бы ни  случилось, она останется  в Париже. Ее удерживает в Париже  не только
предпринятое  ею  благое  начинание.  Она думает  о  лаборатории,  о  точных