инструкции по проведению в жизнь разработанных в лаборатории Александрова 
методов защиты кораблей. - П. А). Потом получили срочный вызов в Москву и 
рассчитывали там повидать эшелон. (В нем ехали эвакуированные работники 
института с семьями, в том числе Марина Дмитриевна и Борис Васильевич. - П. А.)

5-го утром отправились и к вечеру рассчитывали быть в Москве, но в дороге 
задержались и приехали 6-го в 2 часа дня. (Игорь Васильевич, видимо, стараясь 
не 
расстраивать своих близких, не сообщал причины задержки в пути. А она 
заключалась в том, что самолет, на котором они летели, был обстрелян с земли и 
произвел вынужденную посадку. - П. А.). Оказалось, что опоздали повидать вас на 

сутки, как я потом узнал от Абуши.

Сейчас живу в "Метрополе". Сегодня к вечеру, наверное, выедем - куда, еще 
неизвестно, может быть, в Ленинград, может быть, в Севастополь".

И, как всегда в трудных обстоятельствах, Игорь Васильевич спешит сказать 
несколько теплых, ободряющих слов:

"Абуша мне говорил, что ты очень невесела. Напрасно, родная, будь веселой, обо 
мне не беспокойся.

Перед отъездом в Москву заходил к родителям. Они скучают, я бодрил их; отцу 
лучше, сознание к нему вернулось полностью. Рассказал им, что вы едете хорошо, 
они были очень довольны.... Желаю бодрости и хорошего расположения духа, такого,
 
как у меня...

Еще раз прошу тебя, моя любимая, быть повеселей".

И еще одна мысль в этом письме характерна. Игорь Васильевич был очень доволен, 
что нашел настоящее боевое дело и превозносил в специальном добавлении "очень 
интересную жизнь и работу вполне в моем вкусе".

Уехал он из Москвы не 7 августа, как собирался, а несколько позже. Ему было 
выдано командировочное предписание начальника управления кораблестроения 
Военно-
Морского Флота инженер-контр-адмирала Исаченкова (нынче инженер-адмирал, 
заместитель главнокомандующего Военно-Морского Флота СССР). "Предлагается Вам, 
- 
говорилось в предписании, - отбыть в служебную командировку в г. Севастополь 
для 
выполнения весьма срочного спецзадания на Черноморском флоте".

В чем же состояло это спецзадание? Перед Великой Отечественной войной в 
лаборатории, руководимой А. П. Александровым, были разработаны новые способы 
защиты кораблей от магнитных мин, широко применявшихся противником с первых 
дней 
войны. Действие этих мин основано на том, что при своем движении корабль 
искажает магнитное поле Земли. Это искажение и "чувствует" мина.

К концу первой мировой войны англичане у побережья Фландрии впервые применили 
небольшое число еще довольно примитивных донных мин с магнитным взрывателем. В 
период между двумя мировыми войнами английские и немецкие военно-морские силы 
независимо друг от друга продолжали совершенствовать эти мины. В 1931 году 
появились мины с более простым и надежным магнитно-индукционным взрывателем. 
При 
прохождении корабля в нем появлялся (индуктировался) ток. Следующим шагом было 
создание магнитных мин для самолетов.

С помощью авиации мины начали ставить в узких входах, в гавани, в самих гаванях,
 
в районах, труднодоступных для надводных минных заградителей.

В годы второй мировой войны, по данным зарубежной печати, немцы поставили 120 
тысяч мин. Англичане в начале войны несли огромные потери на море.

В первые годы войны против СССР гитлеровцы стремились массированными налетами 
авиации вывести из строя наши главные военно-морские базы или хотя бы снизить 
их 
роль минированием. 22 июня 1941 года во время налета на Севастопольскую военно-
морскую базу они пытались поставить мины на выходе из Севастопольской бухты. 
Именно там нашли свою гибель первые гитлеровские самолеты, так и не выполнившие 

своей задачи.

Попытки применить магнитные мины против кораблей Военно-Морского Флота СССР в 
портах и прибрежных районах моря продолжались. Нужны были срочные меры по их 
обезвреживанию.