енных связей с подростками. 
Карим был возмущен ее поведением. Он заявил, что, нарушив законы ислама, она 
покрыла свою семью позором, так что у ее отца просто не было другого выхода.
 Я спросила мужа, какое наказание ждет юношей, замешанных в этом деле, но не 
получила ответа. Скоре всего они отделаются внушением, так как в арабском мире 
вся вина за незаконный секс ложится на женские плечи. Меня ошеломило 
спокойствие, с которым Карим говорил о предстоящей казни ребенка, какое бы 
преступление тот ни совершил. Как я ни пыталась упросить мужа поговорить с 
королем, чтобы тот умерил гнев не в меру праведного отца, мне не удалось 
убедить его. Карим с раздражением оборвал меня и сказал, что не желает больше 
говорить на эту тему.
 Когда он стал прощаться, я была совершенно подавлена. Он осыпал нашего сына 
поцелуями, пророча ему блестящее будущее, а я сидела и не могла вымолвить пи 
слова.
 Я уже собиралась покинуть больницу, когда ко мне пришла медсестра-англичанка, 
буквально трясясь от ярости. Она принесла тяжелые новости о приговоренной 
девушке, а поскольку эта женщина обладала хорошей памятью, то в точности 
запомнила все тягостные подробности, о которых ей поведал доктор-индиец. Этим 
утром приговоренная девушка родила дочь. Сотрудники мутавы знали о том, как 
возмущена иностранная община, и теперь вместе с вооруженными охранниками стояли 
у входа в родильную палату, чтобы какой-нибудь сердобольный иностранец не помог 
ей бежать.
 После родов девушку отвезли в ее палату, а врачу объявили, что молодую мать в 
тот же день увезут и отправят на казнь за преступление, совершенное ею перед 
Аллахом. Будущее новорожденной было неясным, таю как семья девушки отказалась 
ее принять.
 Ужас стоял в глазах медсестры, когда она вспоминала, как девушка, заливаясь 
слезами, рассказала доктору о событиях, результатом которых явилось нынешнее ее 
трагическое положение. Звали ее Амаль, и она была дочерью коммерсанта из 
Эр-Рияда. Ей было всего тринадцать, когда разразилась катастрофа, разрушившая 
ее мир. Она только-только надела чадру.
 Трагедия произошла в четверг вечером, что аналогично субботнему вечеру на 
Западе. Родители Амаль уехали на уикеид в Эмираты и должны были вернуться не 
раньше субботы. Трое слуг филиппинцев спали, а шофер находился в сторожке у 
ворот довольно далеко от дома. Старшие братья и сестры Амаль жили отдельно со 
своими семьями. Дома оставались лишь девочка и ее семнадцатилетний брат. Уезжая,
 родители поручили заботу об Амаль филиппинцам и брату. Тот решил 
воспользоваться отсутствием родителей и собрал своих друзей на вечеринку.
 Поздно вечером Амаль услышала громкий шум и музыку из комнаты, которая 
находилась прямо под ее спальней. Она решила, что брат с приятелями накурились 
марихуаны, к которой пристрастились в последнее время. Наконец, когда стены ее 
комнаты задрожали от рева стереосистемы, включенной на полную мощность, Амаль 
решила спуститься вниз и попросить брата и его друзей сделать музыку потише.
 Она была одета в одну лишь ночную рубашку и не собиралась входить в комнату к 
брату. Она приоткрыла дверь и окликнула его по имени, но никто не отозвался. 
Свет был приглушен, и она решилась войти.
 Брата она так и не нашла. Остальные подростки были одурманены наркотиками и 
возбуждены разговорами о женщинах. Несколько человек сразу же набросились на 
нее и прижали к полу. Амаль громко звала брата, пыталась объяснить подросткам, 
что она – дочь хозяина этого дома, по их одурманенные мозги уже ничего не 
воспринимали. С девочки сорвали рубашку, и друзья брата накинулись на нее, как 
свора бешеных собак. Грохот музыки заглушал крики несчастной. После третьего 
изнасилования Амаль потеряла сознание.
 Брат девочки в это время был в ванной.
 Накурившись марихуаны, он рухнул у стены и в дурмане проспал весь остаток ночи.
 Позже, когда головы насильников стали проясняться, они поняли, что натворили, 
и в панике сбежали с виллы.
 Шофер с помощью филиппинцев отвез Амаль в ближайшую больницу. Доктор из 
реанимационного отделения оповестил полицию, затем прибыли представители мутавы.
 Амаль не могла назвать имен насильников, сказав только, что это были друзья ее 
брата.
 Имена назвал брат, но к тому времени, когда насильников вызвали в полицию для 
дачи показаний, они уже успели договориться и придумать собственную историю. По 
их версии, не было никаких наркотиков. Они признались в том, что действительно 
слушали довольно громкую музыку и предавались невинным забавам. По их словам, 
девочка спустилась к ним в одной прозрачной рубашке и предложила заняться 
сексом. Она сказала им, что в своей комнате читала какую-то книгу фривольного 
содержания, которая разожгла ее любопытство. Они клялись, что поначалу пытались 
отправить ее обратно к себе в комнату, по девочка вела себя совершенно 
бесстыдно – садилась к ним па колени, целовала их, гладила свое тело – они не 
смогли долго выдержать такой соблазн. Они подумали, что, оставшись без 
присмотра, девочка решила хорошенько поразвлечься. Они утверждали, что она была 
ненасытна и умоляла их продолжать еще и еще.
 Наконец из Эмиратов вернулись родители Амаль. Мать безоговорочно поверила 
рассказу дочери. Она обезумела от горя, но не смогла убедить мужа в 
невиновности Амаль. Отец ее, который всегда чувствовал себя, неловко с дочерьми,
 был потрясен случившимся, но считал, что мальчики поступили так, как па их 
месте поступил бы любой другой мужчина. С тяжелым сердцем он решил, что девочка 
должна быть примерно наказана за принесенный семье позор. Что касается брата, 
то он, опасаясь сурового наказания за употребление наркотиков, не пошевелил и 
пальцем, чтобы спасти сестру.
 Мутава предложила отцу моральную поддержку в его