альным отрицанием», каким он был прежде? Никто не сделал серьезной 
попытки доказать, что когда-либо существовала более ранняя форма буддийского 
учения или что буддизмом могли называться какие-то другие взгляды, отличные от 
известных нам. В своем отрицании высшего Бога буддизм был согласен с санкхьей и 
джайнизмом, а его основное притязание на интеллектуальную независимость от этих 
систем состояло в том факте, что он отрицал существование постоянной самости. 
Между палийской и другими школами нет соперничества в отношении канонических 
источников. Они разрабатывали новые проблемы, но принимали в качестве 
авторитета те же слова Писаний. В Каноне мы можем увидеть тенденцию к анализу и 
развитию новых формулировок и классификаций, но ничто не показывает, что 
буддизм когда-либо выпускал из рук доктрины, однажды преподанные ученикам, до 
тех пор, пока субъективный идеализм Махаяны не стал растворителем, в котором 
пропала внешняя реальность, а нирвана стала тождественна сансаре. Однако другим 
немаловажным аспектом этой эволюции было развитие Махаяной мифологических 
представлений, которые, вероятно, сложились из взглядов, свойственных более 
ранним школам. Махаянская философия затронула соображения о природе Бодхисатты 
и природе Будды, что вызвало логически последовательные модификации концепции 
жизненного пути адепта. Это подводит нас к проблеме Будды как мифологического 
персонажа.



Глава 15. Будда и миф


В Тройной Драгоценности серьезной проблемой всегда была личность Будды. Учение 
и Устав, которые были засвидетельствованы официально, определить можно, но 
образ Просветленного претерпел сильные изменения. Из этого исходят и 
современные теории, которые или рационализируют все, или мифологизируют, или же 
утверждают, что притязания Будды вели к присвоению ему места величайшего из 
богов
[363]
.


Поэтому первый вопрос не касается возможности рационализации традиций. Как 
подчеркивает профессор Кейт, в первую очередь мы должны спросить, оправдывают 
ли такую рационализацию свидетельства традиции о ранних буддийских верованиях. 
Оппозиция пали
versus
— санскрит уже не имеет того значения, как когда-то. В то время она означала 
соперничество между преданиями в палийских комментариях и в «Лалитавистаре» как 
исторических источниках
[364]
. Но все эти предания привязаны к более старым, чем сами они, документам разных 
школ. Из них сейчас мы можем извлечь исторические данные, обладающие большей 
степенью достоверности, чем те, которые содержатся в преданиях. То есть мы 
фактически можем выяснить, что эти школы в действительности думали о природе 
Будды и что они считали ложными взглядами других школ.

Несомненно, в Палийском каноне содержатся наиболее ранние материалы. Тем не 
менее, поскольку это собрание текстов одной школы, следует определить, 
противоречила ли в своих утверждениях и отрицаниях эта школа другим 
догматическим взглядам, которые также могут претендовать на первичность. 
Необходимо также не уходить от проблемы, допуская, что представление о Будде 
как о простом человеке является наиболее ранним, а более сложные концепции 
возникли позже. Можно с уверенностью указать на одно важное различие между 
ранними и поздними документами, то есть между каноническими утверждениями и 
комментариями: в последних мы находим догмы, некоторые из них никогда не 
встречались в текстах Писаний, а другие появляются в местах, которые, по общему 
признанию, представляют собой самые поздние части Канона. Внутри самого Канона 
разделение межу ранним и поздним часто проводилось, исходя из весьма спорных 
соображений, но существует и общее деление на сутты первых четырех Никай и 
Абхидхамму. Сутты, если и не во всех своих подробностях, были общими для 
нескольких школ, но Абхидхамма, вероятно, была исключительно тхеравадским 
корпусом текстов. Ее относительно позднее происхождение доказывается тем, что в 
ней цитируются сутты в том виде, в котором мы находим их сейчас. Она также 
содержит в качестве одного из разделов «Катхаваттху» или «Расхождения» между 
школами, каждая из которых признавала авторитет сутт.

«Маджджхима» содержит несколько рассказов о знаниях и возможностях, 
приобретенных Буддой при Просветлении
[365]
. Это всего лишь четыре транса и три знания, которых достигает каждый архат. 
Они включены в более длинный перечень плодов монашества. И все 
сверхъестественные способности, чудеса, искусство левитации и чтения мыслей 
считаются достижимыми для всех практикующих правильное со