Само собой разумеется, они взяли лошадей, маспий поскакал впереди, мальчик за 
ним, а еще один юноша позади. Прежде чем взнуздывать своего пони, Кир приказал 
мальчику-слуге придержать Гора, мастифа, спавшего по ночам у его двери. Они 
отъехали от полыхавшего костра, направились в сторону от реки и спускались 
через заросли до тех пор, пока Кир не смог различить в ярком свете звезд своих 
сопровождающих. Однако вскоре они въехали в туман, и попутчики шепотом велели 
ему не говорить в полный голос. Кир почувствовал в ночном воздухе запах соли и 
понял, что они приближались к бессточному озеру, окруженному камышом. В этом 
месте Митрадат принялся что-то высматривать, а приблизившись к двум камням, 
побелевшим от соли, он сделал знак Киру спешиться и принял поводья его пони.

Наклонясь к уху мальчика, Митрадат шепотом сказал, что он должен пойти по 
тропинке через камыш, пока не дойдет до высокого камня с тремя головами. У 
этого камня он должен был встать на колени, вытянуть вперед руки и не издавать 
ни звука. Если он все сделает правильно, без ошибок, то услышит, как дьявол 
идет в свое логово, и услышит голос Ази-Дахаки.

Когда оставшиеся двое повернули с лошадьми назад, Кир протиснулся через 
камышовые заросли к тому месту, где начиналась тропинка. Он не мог определить, 
в каком направлении шел, поскольку со всех сторон висел густой туман. Временами 
соляная корка вокруг слабо поблескивала. Когда его осторожные ноги ломали корку,
 он чувствовал, как холодная жидкость просачивалась в обувь; зловоние заполнило 
его нос, и он вспомнил, что дыхание Ази-Дахаки ядовито. Кир почувствовал, как 
от страха у него кровь стынет в жилах.

Когда его вытянутые руки коснулись темного камня, поднимавшегося выше его роста,
 он еле сдержал готовый вырваться крик. У большого камня было три головы, 
склонившиеся вперед. Кир упал на колени, и его руки увязли в липкой холодной 
тине. Заросли камыша вокруг казались гигантскими, и ему подумалось, что если бы 
он сбился с пути, то мог упасть в пучину стоячей воды, откуда нельзя было бы ни 
выбежать, ни выплыть.

Так он ждал и уже начал замерзать, когда тишину нарушил какой-то звук. Что-то 
двигалось сзади него по тропинке к камню — что-то живое, поскольку оно издавало 
пыхтение и сопение. Трясущимися пальцами мальчик, схватил браслет на запястье.

— Я Кир, — прошептал он, — сын великого царя, Ахеменид, из арийского народа. — 
Он часто так шептал, когда чувствовал страх.

У зверя, приблизившегося к его пяткам, было не две ноги, а больше; они тяжело 
переступали по топи, покрытой соляной коркой. Зверь громко сопел и обнюхивал 
мальчика сзади. Кир сдержал готовый вырваться крик и засмеялся — это мастиф Гор 
принялся его пихать. Сильная охотничья собака вырвалась у мальчика-слуги и 
проследила путь хозяина до черного камня у топи. Гор вздохнул, осмотрелся и 
улегся на ложе из сломанных камышей. Вскоре пес заснул. Кир перестал бояться, 
поскольку знал, что собака почует приближение любого злого дэва. И в самом деле,
 почти сразу Гор поднял голову. В камышах за пеленой тумана раздался какой-то 
звук. Кир внимательно прислушивался, но наблюдал за смутными очертаниями 
мастифа. Гор медленно повернул голову, глубоко втянул воздух носом и снова 
опустил голову на лапы. Что бы ни двигалось там, совсем неподалеку от них, Гор 
это опознал или не нашел в нем ничего стоящего его негодования.

Движение прекратилось, и пронзительный голос прокричал:

— О, человек! Какой дар положишь ты к ногам трехглавого Ази-Дахаки, стража тьмы 
подземной? Клади свой дар и молись, дабы сохранить свою жизнь.

Слушая, Кир наблюдал за Гором. Мастиф лежал спокойно. Никакого дара у Кира не 
было, и он подумал, что пес спас его от серьезного беспокойства.

Когда от прикосновений первых лучей восходящего солнца туман начал рассеиваться,
 Кир двинулся в обратный путь через камыш. На краю топи его ждал Митрадат со 
своим другом и тремя взнузданными лошадьми. Юноши внимательно посмотрели на 
мальчика с собакой, и Митрадат спросил, видел ли Кир три лика дэва и слышал ли 
голос.

Прежде чем ответить, Кир обдумал вопрос.

— Нет, — сказал он. — Я видел стоящий камень и слышал твой голос.

— Мой? — Митрадат казался удивленным. — Почему ты так считаешь?

— А кто еще, Митрадат, знал, где меня найти, где я должен был ждать до 
рассвета?

Голова Митрадата гневно вскинулась, и без лишних слов он поскакал восвояси. 
Впоследствии он предупреждал своих товарищей:

— Остерегайтесь Кира Ахеменида, когда он начинает думать!