в Житомире на доукомплектации. Но на войну Котовский не спешил 
и бежал из полка в мае 1905 года. Житомирские эсеры снабдили его фальшивыми 
документами и деньгами на дорогу в Одессу. Кстати, о своем дезертирстве 
Котовский в советское время не вспоминал, ведь представлялся "лихим рубакой", а 
1904-1905 годы он называет периодом "бунтовщичества". 
 С мая 1905 для Котовского начались времена "уголовного подполья". За 
дезертирство тогда "светила" каторга. В "Исповеди"{6} 1916 года Григорий 
указывает, что первый грабеж он совершил под влиянием революции летом 1905 года.
 Оказывается, революция была виновата в том, что он стал бандитом. Хотя с какой 
стороны посмотреть... Григорий увидел, что революционные события, ослабляя 
порядок и власть, оставляют безнаказанными самые гнусные поступки. А иногда 
даже возводят их в ранг "революционной доблести". 
 Итак, бандитская карьера Котовского началась с участия в мелких налетах на 
квартиры, магазины, помещичьи усадьбы. Но в своей автобиографии он пишет о 
другом: "...Я с первого момента моей сознательной жизни, не имея тогда еще 
никакого понятия о большевиках, меньшевиках и вообще революционерах, был 
стихийным коммунистом..." 
 В августе 1905 года "стихийный коммунист" входит в группу налетчиков-эксистов 
эсера Дорончана. Но уже с октября действует самостоятельно как атаман отряда в 
7-10 боевиков (З. Гроссу, П. Демянишин, И. Головко, И. Пушкарев и другие). 
Очевидно, налетчики-эксисты Котовского называли себя 
анархистами-коммунистами-террористами, так как с этого времени Котовский 
заявляет, что он анархист-коммунист или анархист индивидуалист. 
 Отряд Котовского базировался в Бардарском лесу, который находился у родных 
Ганчешт. Образцом для подражания атаман избрал легендарного молдавского 
разбойника XIX века Васыля Чумака. С января 1906 года в банде Котовского уже 18 
хорошо вооруженных человек, многие из которых действуют на конях. Штаб-квартира 
банды переместилась в Иванчевский лес на околицах Кишинева. Для Бессарабии это 
было крупное бандитское формирование, что могло соперничать с самой влиятельной 
там бандой Бужора, насчитывавшей до сорока бандитов. 
 Только в декабре 1905 котовцы провели двенадцать нападений на купцов, царских 
чиновников, помещиков (в том числе на кишиневскую квартиру Семиградова). Январь 
следующего года был особенно "жарким". Начался он нападением первого числа на 
купца Гершковича в Ганчештах. Однако сын купца выбежал из дома и поднял крик, 
на который сбежались полиция и соседи. Отстреливаясь, котовцы едва смогли 
унести ноги. 6-7 января банда совершила 11 вооруженных ограблений. Всего с 1 
января по 16 февраля было совершено 28 ограблений. Случалось, что за один день 
ограблению подвергались три квартиры или четыре экипажа. Известно нападение 
Котовского на имение своего благодетеля, которым владел после смерти Манук-Бея 
помещик Назаров. 
 Советские историки "смакуют" революционные заслуги Григория Ивановича: эпизод 
нападения на полицейский конвой и освобождение двадцати крестьян, что были 
арестованы за аграрные беспорядки, нападение на исправника, который вез 30 
винтовок, и бой 6 января с тридцатью стражниками в Оргиевском лесу. Все эти 
эпизоды имели место, но они не меняют бандитской природы "повстанцев-котовцев" 
и их "атамана Адского" или "Атамана Ада", как величал себя Котовский. За его 
поимку полиция объявила в начале 1906 года премию в две тысячи рублей. 
 Котовский был артистичен и самолюбив. Он распространял о себе легенды, слухи, 
небылицы. Во время своих налетов Григорий частенько устрашающе кричал: "Я 
Котовский!". Это "Я Котовский!" отозвалось ему на следствии, ведь не 
требовалось доказывать участия Григория в конкретном налете. Зато о разбойнике 
Котовском знали многие в Бессарабской и Херсонской губерниях! 
 После освобождения арестованных крестьян Котовский оставляет расписку старшему 
патрульной команды: "Освободил арестованных Григорий Котовский!" Во время 
налета на поместье Крупенского Григорий захватил только подарок эмира 
Бухарского - персидский ковер и палку с золотой отделкой (каким образом эти 
вещи он думал поделить среди бедняков? Кстати, палку Котовский подарил 
полицейскому приставу Хаджи-Коли). В ответ на заявление Крупенского, что тот 
изловит "атамана Ада", Котовский оставил в изголовье спящего помещика записку: 
"Не хвались идучи на рать, а хвались идучи с рати". Это был человек 
самовлюбленный и циничный, склонный к позерству и театральным жестам. 
 В феврале 1906 года Котовский был опознан и арестован. В Кишиневской тюрьме 
"Кот" стал признанным авторитетом. Он менял порядки обитателей тюрьмы, 
расправлялся с неугодными. В мае 1906 года Григорий попытался организовать 
побег семнадцати уголовных и анархистов из тюрьмы. Они уже обезоружили трех 
надзирателей, забрали ключи от ворот, но решили выпустить всех уголовных. В 
тюрьме началась паника и прибывшая рота солдат и конных стражников водворила 13 
беглецов (в том числе Котовского) в камеры. После этого Григорий еще дважды 
пытался бежать, но безуспешно. 
 Полицейские сводки воспроизводят "портрет" уголовника: рост 174 сантиметра 
(был он вовсе не "богатырского, двухметрового роста", как писали многие), 
плотного телосложения, несколько сутуловат, имеет "боязливую" походку, во время 
ходьбы покачивается. Котовский был обладателем круглой головы, карих глаз, 
маленьких усов. Волосы на его голове были редкими и черными, лоб "украшали" 
залысины, под глазами виднелись странные маленькие черные точки - татуировка 
блатного авторитета, "пахана". От этих наколок Котовский старался избавиться 
после революции, выжигая и вытравливая их. В полицейских сводках указывалось, 
что Котовский левша и обыкновенно, имея два пистолета, начинает стрелять с 
левой р