актер войны был обусловлен малочисленностью сил противника, 
скоплением на железных дорогах массы демобилизованных российских солдат, 
которые, расчищая себе путь следования на Родину, помогали восстаниям 
большевиков в городах Украины. 
 После "полтавской победы" отряды Муравьева сражаются под Миргородом и 
Ромоданом с малочисленными отрядами украинских войск, которыми командует атаман 
Волох. Тут на помощь "красным" пришли солдаты запасного саперного батальона, 
ударившие в спину отрядам Волоха. 
 В январе 1918 года ленинское правительство, почувствовав бессилие Центральной 
Рады, решает немедленно захватить Киев. Правительство Украины не смогло 
организовать серьезного сопротивления, надеясь на протесты, уступки, 
компромиссы и переговоры с Москвой. Ошибкой стала демобилизация 
украинизированных частей армии, в то время как враг приближался к Киеву. 
 Муравьев фактически не встретил сильного военного противодействия, продвигаясь 
к столице республики. Пассивность украинских частей объяснялась тем, что они не 
получали точных указаний из Центра относительно обороны. 
 Анархия в системе управления Украины усугубилась 18 января, когда в Киеве на 
заводе "Арсенал" началось восстание рабочих против Центральной Рады. Войска 
Муравьева, спешившие на помощь восставшим, уже 27 января вышли к пригородам 
Киева. Осадив столицу, Муравьев приказал беспрерывно обстреливать город из всех 
имевшихся у него орудий (было выпущено 15 тысяч снарядов). Огромные разрушения 
и пожары привели к панике. Система водоснабжения была разрушена, и тушить 
пожары оказалось нечем. Этот обстрел стоил жизни тысячам киевлян и привел к 
уничтожению дома Грушевского, где находился уникальный музей украинских 
древностей. В огне погибли коллекции икон, ковров, первопечатных книг. 
 Под Киевом армия Муравьева насчитывала уже семь тысяч штыков, 26 пушек, 3 
броневика и 2 бронепоезда. Наступление "красных" поддерживали рабочие-повстанцы 
Киева. В приказе № 9 Муравьев наставлял: "...беспощадно уничтожить в Киеве всех 
офицеров и юнкеров, гайдамаков, монархистов и всех врагов революции". Если бы 
этот приказ был выполнен дословно, Киев лишился бы едва ли не половины своего 
населения! 
 Начав штурм Киева 4 февраля и не добившись за два дня успеха, даже не сумев 
форсировать Днепр, Муравьев, отправляет телеграмму "Всем! Всем! Всем!", сообщая 
о победе и захвате Киева уже 5 февраля. Однако, видя, что операция по овладению 
Киевом затягивается, Муравьев приказывает подгонять штурмующих сзади шрапнелью: 
"Не стесняйтесь, пусть артиллерия негодяев и трусов не щадит". И только 9 
февраля в рапорте Антонову-Овсеенко Муравьев докладывает, что окончательно 
захватил Киев, но упустил из города правительство УНР и большую часть 
украинской армии.. 
 Надо отметить, что Муравьев не проявил особых военных талантов в боях за Киев. 
Его армия смогла захватить столицу Украины благодаря тому, что имела перевес в 
силах и получила поддержку восставших рабочих "Арсенала", которые нанесли удар 
в спину защитникам Киева. 
 Тогда же Муравьев обращается к Ленину: "Сообщаю, дорогой Владимир Ильич, что 
порядок в Киеве восстановлен, революционная власть в лице Народного 
секретариата, прибывшего из Харькова Совета рабочих и крестьянских депутатов и 
Военно-революционного комитета работает энергично. Разоруженный город приходит 
понемногу в нормальное состояние, как до бомбардировки... Я приказал частям 7-й 
армии перерезать путь отступления - остатки Рады пробираются в Австрию. У меня 
были представители держав Англии, Франции, Чехии, Сербии, которые все заявили 
мне, как представителю советской власти, полную лояльность..." (Муравьев явно 
прихвастнул, говоря о своей международной деятельности, тем более что державы 
Чехия на февраль 1918 года просто не существовало, а Сербия была полностью 
оккупирована австрийскими войсками). 
 Муравьев докладывал: "Я приказал артиллерии бить по высотным и богатым дворцам,
 по церквям и попам... Я сжег большой дом Грушевского, и он на протяжении трех 
суток пылал ярким пламенем". 
 Позднее, в Одессе, Муравьев хвастался своими подвигами: "Мы идем огнем и мечом 
устанавливать Советскую власть. Я занял город, бил по дворцам и церквям... бил, 
никому не давая пощады! 28 января Дума (Киева) просила перемирия. В ответ я 
приказал душить их газами. Сотни генералов, а может и тысячи, были безжалостно 
убиты... Так мы мстили. Мы могли остановить гнев мести, однако мы не делали 
этого, потому что наш лозунг - быть беспощадными!" 
 Муравьев первым в гражданской войне использовал отравляющие газы, запрещенные 
всеми международными соглашениями как изуверское оружие. Газы помогли его армии 
захватить мосты через Днепр и преодолеть оборонительные укрепления украинских 
войск на днепровских кручах. 
 Антонов-Овсеенко позже так охарактеризует Муравьева: "неуравновешенный, 
амбициозный, больной жестокостью". 
 Бахвальство Муравьева проявилось и в том, что, разбив под Крутами отряд из 300 
юношей-гимназистов, добровольно вставших на защиту УНР, он объявил, что разбил 
армию "самого Петлюры", хотя к этому времени Петлюра ушел в отставку с поста 
военного министра УНР... 
 Захватив Киев, Муравьев на неделю стал его полным хозяином и палачом. На три 
дня столица Украины была отдана на разграбление. Люди боялись выходить на 
улицы: там грабили и убивали. "Классовый террор" прошелся косой смерти по 
украинской интеллигенции, офицерам, буржуазии. По разным подсчетам, только за 
неделю было уничтожено от двух до трех тысяч киевлян (среди них - около тысячи 
офицеров и генералов; в числе погибших генералы царской армии и армии УНР Б. 
Бобровский, А. Разгон, Я. Сафонов, Н. Иванов, Я. Гандзюк). 
 Советское правительство Украины, переехавшее из Харькова в Киев, с ужасом 
обнаружило полное разложение армии "красных" и тысячи трупов мирных жителей в 
парках Киева. Власти потребовали от Москвы немедленного удаления