замочную мастерскую и по окончании сдачи и приема донести мне» С этим 
назначением закончилось длительное «вживание» Сергея Ивановича в практическое 
оружейное производство. Но тем не менее начальство еще не раз временно 
«пристегивало» его к разным продразделениям. В июне 1880 года он возглавлял 
починочную мастерскую за отпускника поручика Некрасова, в 1881 и 1882 годах 
заменял капитана Михайлова в кузнечной мастерской, снабжавшей поковками весь 
завод. Но, безусловно, самым сложным и важным подразделением завода оставалась 
инструментальная мастерская, от ее успехов зависела вся деятельность 
предприятия. Она обеспечивала производство мерительным и поверочным 
инструментом, лекалами, шаблонами, в ней были заняты лучшие мастеровые и, кроме 
того, инструментальщики выполняли все опытные работы по усовершенствованию 
стрелкового оружия. Так, в течение 1875—1876 годов при тульском заводе работала 
специальная комиссия капитана артиллерии Роговцева, в задачу которой входило 
улучшение затвора 4,2линейной винтовки. Комиссия работала в инструментальной 
мастерской, и Мосин соприкасался с ее деятельностью. На глазах Сергея Ивановича 
Роговцев предложил существенные изменения, исключавшие скручивание ударника, 
поломку затвора в месте соединения стебля с хвостом и ряд других недостатков. 
Число деталей затвора сократилось с 13 до 11, а число винтов с четырех до двух. 
В результате всех нововведений отказов в стрельбе из 4линейной винтовки стало 
в десять раз меньше против прежнего. На тульском заводе предполагалось 
постепенное налаживание производства усовершенствованной винтовки, но этому 
помешала русскотурецкая война 1877—1878 годов. Россия, могучая держава, с 
колоссальным экономическим потенциалом, лучшими в мире солдатами оказалась 
неподготовленной к войне со страной, значительно более слабой. Как такое могло 
случиться? Четкий и лаконичный ответ на . этот вопрос дал офицернародоволец Э. 
А. Серебряков в статье, опубликованной в журнале «Былое» за 1912 год: «В ходе 
русскотурецкой войны вскрылось немало недостатков в военной организации и в 
системе боевой подготовки, давших себя почувствовать непосредственно в ходе 
войны. Наблюдались неполадки с проведением мобилизации войск и сосредоточением 
их в районе боевых действий на балканском театре, обеспечение войск устаревшим 
вооружением, поразительно плохая организация снабжения и грандиозное 
казнокрадство, достигшее размеров дневного грабежа».
      Русский солдат, плохо снабжаемый и слабо вооруженный, добивался побед за 
счет высоких боевых качеств, сочувствия к братьямславянам и сознания своей 
освободительной миссии. Турецкая же армия, стойкая, выносливая, слепо 
подчинявшаяся командованию, была слабо знакома с современными способами ведения 
войны, но имела на вооружении неплохое стрелковое оружие американского и 
английского производства и стальные крупповские орудия. На Балканах для русской 
армии повторилась трагедия Крымской войны, ибо истоки поражения следовало 
искать в недрах самодержавного строя.
      Военные традиции, заложенные Петром Великим, были напрочь разрушены в 
царствования Александра I и Николая I. Русская промышленность находилась в 
застое и не могла обеспечивать армию современным оружием, ретрограды, стоявшие 
во главе оружейного дела, не могли и не хотели поспевать за развитием 
технической мысли. Случилось так, что англичане и французы, вооруженные 
нарезными капсюльными ружьями, вели прицельный огонь на тысячу и более шагов. 
Наши солдаты, имевшие гладкоствольные ружья, могли поражать противника лишь на 
расстоянии 300 шагов, да и то только пятая часть пуль попадала в цель.
      Вот почему в Крымской войне губительный ружейный огонь англичан и 
французов тысячами выводил из строя российских воинов в сражении при Балаклаве 
и Альме, Инкермане и Черной речке, на редутах и бастионах Севастополя. Учло ли 
царское правительство кровавый опыт этих сражений? Учло, но громоздкий, 
отсталый, насквозь бюрократический хозяйственный механизм разворачивался столь 
медленно, что к концу кампании количество нарезного оружия в действующей армии 
увеличилось с пяти процентов только до 13.
      В. И. Ленин совершенно справедливо отмечал, что Крымская война показала 
гнилость и бессилие крепостнической России. Она же поставила на повестку дня 
проведение коренных преобразований в армии и военной промышленности.
      После 1861 года Россия повернула на путь буржуазных реформ, в военном 
деле их проводником стал Дмитрий Александрович Милютин.
      Взгляды Д. А. Милютина, человека широко образованного и культурного, 
всецело поддерживали выдающиеся русские военные деятели В. Л. Чебышев, В. Н. 
БестужевРюмин, Н. И. Чагин, Б. Г. ГлинкаМаврин, А. П. Горлов. Это была 
прослойка искренних патриотов и талантливых деятелей, которые честно служили 
Родине и, наперекор давлению сверху, улучшали действительные боевые качества 
армии, поднимая ее авторитет на полях сражений. А давление сверху было изрядным,
 если в области оружейной техники всем нововведениям отчаянно сопротивлялся 
председатель оружейной комиссии герцог Мекленбургский, узколобый консерватор, 
на тормозящий дело немецкий педантизм которого не раз сетовал сам господин 
военный министр.
      И тем не менее прогрессивные идеи Д. А. Милютина постепенно воплощались в 
жизнь.
      Генераллейтенант В. Н. БестужевРюмин писал в «Оружейном сборнике» после 
того, как на международной выставке 1867 года русская винтовка была награждена 
медалью:
      «Мы так привыкли находить наши заводы отсталыми, произведения их плохими 
и преклоняться перед работами иностранных мастеров, что, вероятно, очень многие 
крайне удивятся впечатлению, произведенному упомянутым образцом. Мы можем 
сказать, что работа наших заводов удивила всех, понимающих дело, не видевших 
ничего подобного на иностранных заводах».