Колесников был до того встревожен  информацией  Гладышева,  что  приказал
комдиву два раза в день, утром и вечером, докладывать ему о положении дел  в
дивизии. И обещал всыпать командующему и прислать генштабовского инспектора.
   Гладышев понимал, что после  разговора  с  ним  НГШ  устроит  головомойку
командованию Группы, и потому,  чтобы  не  чувствовать  себя  стукачом,  сам
позвонил начальнику штаба ГРВЗ генералу Юрию Балуевскому (сейчас - начальник
Главного оперативного управления ГШ. -  В.Б.)  и  рассказал  о  разговоре  с
Колесниковым. Тот отреагировал с холодным спокойствием и попросил  Гладышева
сообщать ему о содержании докладов Колесникову:
   - Чтобы дуть в одну дуду.
   Но даже и после этого Гладышев продолжал жить с сомнениями:  искренни  ли
перед ним начальники? Не получается ли так, что его  держат  за  простофилю,
имитируя возмущение?
   Он не знал всей правды, но о многом уже догадывался...
   Через несколько месяцев после того, как Гладышев передал МВД Грузии  пять
танков, ему позвонил генерал Дюков и встревоженным голосом спросил:
   - Владимир Петрович, а куда делись твои пять танков?
   Гладышев чуть со стула не упал:
   - Товарищ генерал, вы же сами приказывали танки отдать!
   Дюков сорвался:
   - Вы что там, совсем охерели? Это не я, а Реут приказывал!
   Гладышев понимал, что идет какая-то игра, в которой тбилисское начальство
отводит ему роль "крайнего". Опять ввязываться в свары было  бессмысленно  -
это  сулило  новые  неприятности  по  службе.  Но  он  понимал   и   другое:
неприятности  могут  быть   гораздо   серьезнее,   если   танками   займутся
следователи.

   ***
   После случая с передачей пяти танков  грузинам  Гладышев  жил  с  плохими
предчувствиями. И хотя его отношения с  командованием  Группы  на  некоторое
время вроде  бы  выровнялись  (Владимиру  Петровичу  даже  присвоили  звание
генерала), все же ощущение того, что он кому-то "вверху" сильно  мешает,  не
покидало его. К тому же он раз за разом натыкался на следы  различного  рода
тайных махинаций, которые были совершены в дивизии еще до его прихода.
   В Батуми  находилась  база  хранения  медицинского  имущества  ГРВЗ  (так
называемое  "меддепо").  Оборудования  там  было  в  свое  время  аж  на  12
военно-полевых госпиталей. Когда же возникла необходимость где-то  размещать
оружие и технику, которые Гладышев стаскивал в Батуми из корпусных складов в
Кутаиси, он вспомнил  о  шести  огромнейших  ангарах,  оставшихся  от  депо.
Осмотрев его, ужаснулся. Там уже почти ничего не осталось. Ангары  вместе  с
оборудованием и имуществом уже были проданы грузинам,  которые  приспособили
базу под свои нужды и выставили  вооруженную  охрану.  Ее  комдив  изгнал  с
территории и выставил свою.
   Вскоре к комдиву явился разгневанный грузин-покупатель  и  стал  стращать
генерала. Намекал даже на то, что и его семье может не поздоровиться.
   Гладышев  не  выдержал.  Выхватил  пистолет  и  приставил  его  к  голове
коммерсанта, пообещав сделать ему "вентиляционное  отверстие",  если  он  не
оставит его в покое. Грузин заскулил и признался, что  выкупил  помещения  и
медицинское обрудование через штаб Группы за 25  тысяч  долларов.  И  просил
вернуть ему хотя бы часть этих денег.
   Так тайное стало явным.
   Гладышев позвонил Реуту и доложил о ситуации.  Командующий  его  действия
одобрил. Но по  тону  его  голоса  Гладышев  понял,  -  доклад  командующего
насторожил.
   На вопрос Гладышева, как быть  теперь  с  грузином,  который  справедливо
требует возврата хотя бы части  уплаченных  им  денег,  командующий  ответил
уклончиво.
   Конфликт был спущен на тормозах.
   Но Гладышев  заметил,  что  в  штабе  Группы  его  некоторых  начальников
раздражает то, что подчиненный докопался  до  сделки,  о  которой  лучше  бы
молчать. Теперь он был не только подчиненный, но и неугодный свидетель.
   Штабные начальники, наезжавшие в дивизию из Тбилиси, казалось,  только  и
искали повод, чтобы в  чем-то  его  ущучить.  Не  гнушались  даже  мелочами.
Однажды заму командующего генералу Лабутину вовремя не  подали  обед.  Он  с
упреком сказал Гладышеву:
   - Когда я был комдивом, то перед  обедом  члена  Военного  совета  каждую
вилку и тарелку лично проверял!
   Гладышев отрезал:
   - Я комдив, а не холуй.
   На следующий день  Гладышев  сдавал  проверку  по  тактике.  Отвечал  без
подготовки - вопросы знал  назубок.  Зам  командующего  все-таки  недостаток
нашел: "Слабо использует руководящие документы". Гладышев снова вспылил:
   - Что же для вас важнее - суть дела или цитаты?
   И опять разговоры на повышенных тонах. Когда Лабутин  обозвал  соединение
Гладышева  "мандариновой  дивизией",  комдив   не   выдержал   и   обматерил
начальника.
   Расстались, не пожав друг другу рук...

   ***
   В Грузии затевалась новая вооруженная заваруха - власти  были  недовольны