XII. ШАГРЕНЕВАЯ КОЖА

   Небо полно аллегорий.
   Ален

   Жизнь убывает в прямой зависимости
   от силы желаний.
   Бальзак

   Финансовое положение семьи ухудшалось. Госпожа Бальзак почти ничего  не
унаследовала от мужа. У нее было заемное письмо от Оноре  -  залог  весьма
ненадежный - да ее собственное имущество: ферма в Турени (она продала ее в
январе 1831 года за 90000 франков) и скромный дом в Париже.  Ей  следовало
обеспечить детей Лорансы. У Лоры подрастали две дочери - Софи и Валентина,
в один прекрасный день их надо будет, как  принято  в  буржуазных  семьях,
"пристроить". Стремясь увеличить свои доходы, Сюрвиль  пошел  на  риск.  В
1829 году он оставил незавидную, но надежную должность в  ведомстве  путей
сообщения и решил заняться  строительством  отводного  канала  в  низовьях
Луары,  между  Орлеаном  и  Нантом.  "Жизнь  Сюрвиля  -   государственного
служащего закончилась: на сцене появился  Сюрвиль-изобретатель",  -  пишет
Анна-Мари Мейнингер.
   В 1830 году Эжен и Лора поселились  в  Париже.  "Покидая  Версаль,  они
ступили на путь, ведущий в Эльдорадо". Между тем Сюрвиль не  добился  даже
официального подряда  на  строительство  канала;  он  собирал  деньги  для
создания "акционерного общества  по  изысканиям";  в  этой  затее  приняли
горячее участие Померели, их  друг  Шевалье  де  Валуа,  доктор  Наккар  и
госпожа Бальзак, которая никогда не могла устоять перед  самой  ненадежной
спекуляцией. Инженер сулил прибыли, равные  вложенному  капиталу!  Капитал
увеличится вдвое. Сногсшибательная  спекуляция!  Но  вскоре  "непримиримый
республиканец" Сюрвиль стал жаловаться на заговор (воображаемый),  который
устроили против него  иезуиты.  Оноре,  неизменно  находивший  в  семейных
неприятностях источник для новых литературных замыслов,  уже  приступил  к
работе над "Административными злоключениями счастливой  идеи"  и  придумал
впрок превосходное название: "Страдания изобретателя". В ту пору между ним
и четой Сюрвилей существовали самые  дружеские  и  родственные  отношения.
Пока что они делили только неудачи, но в один прекрасный день будут делить
золотые россыпи. А в ожидании он внимательно наблюдал жизнь супругов.
   Анри Бальзак не оправдал надежд матери.  Ослепленная  привязанностью  к
младшему сыну, она винила в слабых успехах не  ученика,  а  его  учителей.
"Анри так несчастлив! Ребенка просто терзают... Надо будет перевести его в
другой пансион". Но это ни  к  чему  не  приводило.  Мальчику  не  хватало
усидчивости и энергии. В 1824 году семнадцатилетний Анри писал Лоре:  "Что
я сделал с начала года для того, чтобы  продвинуться  по  избранному  мною
пути? Ничего". Избалованный  материнской  любовью,  не  слишком  способный
юноша некоторое время мечтал о том, что в  совершенстве  изучит  несколько
иностранных языков и достигнет таким путем "высокого положения".

   Анри Бальзак - Лоре Сюрвиль:
   "Думая о твоем муже,  я  думаю,  что  если  когда-нибудь  стану  важным
английским милордом, то сделаю его своим главным инженером".

   Столь сногсшибательную фразу мог бы написать Оноре. Однако у  Анри  все
ограничивалось благими намерениями, и "переход от честолюбивых замыслов  к
их осуществлению неизменно оказывался переходом от бесконечности к  нулю".
Безвольный, вялый, ни к чему  не  пригодный,  "он  менял  одну  службу  за
другой, как ребенком менял пансион за пансионом". Наконец  21  марта  1831
года Анри решил, что судьба ему улыбнулась: он сел на парусник "Магеллан",
отправлявшийся в колонии. В июне судно прибыло на  остров  Маврикий;  Анри
сошел на берег и остался там.
   Между тем Оноре развил кипучую деятельность. Газеты и журналы с лестной
для автора настойчивостью просили у него  статьи,  новеллы,  повести.  "Вы
теперь просто нарасхват", - писал ему доктор Верон, издатель журнала "Ревю
де  Пари".  "Физиология  брака"   принесла   репутацию   жуира,   любителя
развлечений тому, "чьи многочисленные труды говорят об уединенной жизни...
многие читательницы будут весьма удивлены, узнав, что  автор  "Физиологии"
молод, живет, как старый чиновник, умерен, как сидящий на  диете  больной,
пьет  одну  воду  и  работает  без  отдыха..."  [Бальзак.  Предисловие   к
"Шагреневой  коже"].  Бальзак  писал  остроумные  статьи  и   очерки   для
"Карикатуры"  и  "Моды"  и  в  то  же  время  вынашивал  замысел  крупного
произведения; он хотел вложить свой опыт и философию в  роман  "Шагреневая
кожа".
   В записной книжке, куда писатель заносил сюжеты, можно  прочесть  такую
запись: "Изобретение кожи, которая олицетворяет жизнь. Восточная  сказка".
Сначала Бальзак предполагал написать фантастическую повесть в духе Гофмана
и говорил об этом как о  "сущем  литературном  пустяке",  где  он  все  же
"попытается  изобразить  некоторые  ситуации  той  жестокой  жизни,  какая
выпадает на долю гениальных людей, прежде чем они чего-либо достигнут".  В
основе сюжета должен лежать талисман - шагреневая  кожа,  все  желания  ее
обладателя  исполняются.  На  куске  кожи  -   надпись   "на   санскрите",