он говорил это ради красного словца, он сам больше чем кто-либо, читал 
произведения классиков.

В новой лаборатории Флеминг мгновенно создал такой же организованный беспорядок.
 
Здесь накапливались веревки, резинки, пустые коробки из-под сигарет. Он 
приходил 
в ужас, если замечал, что кто-то прибирал у него на столе. Все необходимые ему 
инструменты, все колбы и пробирки должны были находиться под рукой. "Вытереть 
пыль и навести некоторый порядок мне удавалось только во время его отпуска или 
когда он уезжал, - рассказывает один из его лаборантов. - Пользуясь его 
отсутствием, мы отваживались хоть немного расчистить лабораторию и знали, что, 
вернувшись, он обязательно спросит: "Кто все переставил?" Он без конца твердил: 

"Спрячьте. Это может пригодиться".

Сбылась мечта декана Уилсона и Флеминга: теперь спорт был в чести в Сент-Мэри. 
После 1930 года в больнице появилось пять команд регбистов, которые отличились, 

завоевав несколько раз межбольничный кубок, четверо игроков из Сент-Мэри стали 
капитанами сборной Великобритании. Флеминг, какая бы плохая погода ни была, 
никогда не пропускал финал розыгрыша кубка регби и кричал, как все студенты: 
"Мэри!"

В новом помещении Медицинской школы был свой бассейн. В 1935, 1937 и 1938 годах 

Сент-Мэри завоевала межбольничный кубок по плаванию, а в 1938 - кубок по 
ватерполо. Эти успехи очень радовали ветерана спорта, ставшего профессором 
бактериологии.

Само собой разумеется, стрелковый клуб по старой традиции был на высоте. 
Ежегодно, проводился матч между студентами и преподавателями. Такие стрелки, 
как 
Флеминг и Фримен, давали профессуре шансы на победу.

Однажды, когда преподаватели пришли в тир, их встретил у входа студент, который 

властным голосом спрашивал у каждого его возраст и записывал эти сведения.

- А какое это имеет значение?

- После сорока лет мы за каждый год даем одно очко форы, - снисходительно 
ответил студент.

Студент вызвал раздражение у Флеминга, и тот, когда пришла его очередь, 
серьезно 
сказал:

- Девяносто лет.

Студент вздрогнул, но не решился отказаться от своих слов и записал: "Гандикап 
- 
50".

Флеминг был уже вполне сложившимся человеком, но Райт и в новом институте 
продолжал относиться к нему покровительственно. "Этот молодой Флеминг недурно 
работает", - снисходительно говорил он очередному посетителю. В 1928 году 
Флеминг был назначен профессором бактериологии Лондонского университета. В 
Институте по-прежнему лечение оставалось весьма произвольным и целиком было 
предоставлено на усмотрение Райта. Основные средства Институт получал от 
производства и продажи вакцин. Но вакцины и сыворотки, к сожалению, не 
разрешали 
всех проблем инфекционной патологии. Флеминг имел тому печальное доказательство 

- умер его брат Джон. Они вдвоем пошли на матч, на трибунах их продуло ледяным 
западным ветром. Назавтра Джон Флеминг слег с пневмонией. Через несколько дней 
он умер. Два года назад его спасла от этой же болезни противопневмококковая 
сыворотка (типа 3). И на этот раз заболевание было вызвано пневмококком типа 3, 

но сыворотка не подействовала. "Магическая пуля" против пневмококков еще не 
была 
найдена. Она находилась в бульоне "пенициллиума", но никто не мог ее оттуда 
извлечь и использовать.

После потрясающей победы, одержанной сальварсаном над бледной спирохетой, 
научно-исследовательская работа по химиотерапии продолжалась. Эрлих доказал 
сродство двойных азотных красителей с бактериями и показал их бактерицидные 
свойства in vitro. Химикам фармацевтической фирмы "Байер" удалось синтезировать 

б