мельнице; в былое время солдат водил с ним большое знакомство; отчего не зайти 
к приятелю? Зашел; мельник встретил его ласково, сейчас винца принес, стали 
распивать да про свое житье-бытье толковать. Дело было к вечеру, а как погостил 
солдат у мельника — так и вовсе смерклось. Собирается солдат идти на село; а 
хозяин говорит: «Служивый, ночуй у меня; теперь уж поздно, да, пожалуй, и беды 
не уйдешь!» — «Что так?» — «Бог наказал! Помер у нас страшный колдун; по ночам 
встает из могилы, бродит по селу и то творит, что на самых смелых страх нагнал! 
Как бы он и тебя не потревожил!» — «Ничего! Солдат — казенный человек, а 
казенное ни в воде не тонет, ни в огне не горит; пойду, больно хочется с 
родными поскорей увидаться».
Отправился; дорога шла мимо кладбища. Видит — на одной могиле огонек светит. 
«Что такое? Дай посмотрю». Подходит, а возле огня колдун сидит да сапоги тачает.
 «Здорово, брат!» — крикнул ему служивый. Колдун взглянул и спрашивает: «Ты 
сюда зачем?» — «Да захотелось посмотреть, что ты делаешь». Колдун бросил свою 
работу и зовет солдата на свадьбу: «Пойдем, брат, погуляем — в селе нонче 
свадьба!» — «Пойдем!» Пришли на свадьбу, начали их поить, угощать всячески. 
Колдун пил-пил, гулял-гулял и осердился; прогнал из избы всех гостей и семейных,
 усыпил повенчанных, вынул два пузырька и шильце, ранил шильцем руки жениха и 
невесты и на?брал их крови. Сделал это и говорит солдату: «Теперь пойдем 
отсюда». Вот и пошли. На дороге солдат спрашивает: «Скажи, для чего набрал ты в 
пузырьки крови?» — «Для того, чтоб жених с невестою померли; завтра никто их не 
добудится! Только один я знаю, как их оживить». — «А как?» — «Надо разрезать у 
жениха и невесты пяты и в те раны влить опять кровь — каждому свою: в правом 
кармане спрятана у меня кровь жениха, а в левом невестина».
Солдат выслушал, слова не проронил; а колдун все хвалится: «Я, — говорит, — что 
захочу, то и сделаю!» — «Будто с тобой и сладить нельзя?» — «Как нельзя? Вот 
если б кто набрал костер осиновых дров во сто возов да сжег меня на этом костре,
 так, может, и сладил бы со мною! Только жечь меня надо умеючи; в то время 
полезут из моей утробы змеи, черви и разные гады, полетят галки, сороки и 
воро?ны; их надо ловить да в костер бросать: если хоть один червяк уйдет, тогда 
ничто не поможет! В том червяке я ускользну!» Солдат выслушал и запомнил. 
Говорили, говорили, и дошли, наконец, до могилы, «Ну, брат, — сказал колдун, — 
теперь я тебя разорву; а то ты все расскажешь». — «Что ты, образумься! Как меня 
рвать? Я богу и государю служу». Колдун заскрипел зубами, завыл и бросился на 
солдата, а тот выхватил саблю и стал наотмашь бить. Дрались-дрались, солдат 
почти из сил выбился; эх, думает, ни за грош пропал! Вдруг запели петухи — 
колдун упал бездыханен. Солдат вынул из его карманов пузырьки с кровью и пошел 
к своим родичам.
Приходит, поздоровался; родные спрашивают: «Не видал ли ты, служивый, какой 
тревоги?» — «Нет, не видал». — «То-то! А у нас на селе горе: колдун ходить 
повадился». Поговорили и легли спать; наутро проснулся солдат и начал 
спрашивать: «Говорят, у вас свадьба где-то справляется?» Родные в ответ: «Была 
свадьба у одного богатого мужика, только и жених и невеста нынешней ночью 
померли, а отчего — неизвестно». — «А где живет этот мужик?» Указали ему дом; 
он, не говоря ни слова, пошел туда; приходит и застает все семейство в слезах. 
«О чем горюете?» — «Так и так, служивый!» — «Я могу оживить ваших молодых; что 
дадите?» — «Да хоть половину именья бери!» Солдат сделал так, как научил его 
колдун, и оживил молодых; вместо плача начались радость, веселье; солдата и 
угостили и наградили. Он налево кругом и марш к старосте; наказал ему собрать 
крестьян и приготовить сто возов осиновых дров.
Вот привезли дрова на кладбище, свалили в кучу, вытащили колдуна из могилы, 
положили на костер и зажгли; а кругом народ обступил — все с метлами, лопатами, 
кочергами. Костер облился пламенем, начал и колдун гореть; утроба его лопнула, 
и полезли оттуда змеи, черви и разные гады, и полетели оттуда воро?ны, сороки и 
галки; мужики бьют их да в огонь бросают, ни одному червяку не дали ускользнуть.
 Так колдун и сгорел! Солдат тотчас со?брал его пепел и развеял по ветру. С 
того времени стала на селе тишина; крестьяне отблагодарили солдата всем миром; 
он побыл на родине, нагулялся досыта и воротился на царскую службу с денежками. 
Отслужил свой срок, вышел в отставку и стал жить-поживать, добра наживать, худа 
избывать.




№355
[116]


Жил-был солдат; вышел в отставку и пошел домой. Приходит в свою деревню — вся 
пуста, не видать нигде народу. Что такое значит? Зашел в свою прежнюю избу, 
снял ранец, разделся; стал на лавку садиться, глянул, а на столе стоит штоф 
вина, и всяких закусок вволю наготовлено. «Ну, — думает, — хоть голоден не 
буду: есть что закусить и выпить». Вдруг лезет в избу его старый дед, который 
лет с десять как помер; был он сильный колдун, весь народ из деревни повыгнал, 
а такого хитреца, чтобы с ним сладил, еще не бывало! Увидал он гостя и 
закричал: «Ба! Здравствуй, внучек!» — «Здорово, дедушка!» — «Давно я тебя не 
видал!» — «И то давно!» Сел колдун и давай закуски уписывать да вином запивать; 
всё один приел. «Где ж мои братья?» — спрашивает солдат. «В иной деревне живут; 
я отсюдова всех выгнал. Только и ходят сюда что днем; придут, поставят мне ужин 
да штоф вина, и назад!»