— Вот мы с мужем опять пришли, шкуры принесли. Хорошие шкуры, выделанные.
Жена ворона притворилась больной, говорит:
— Ах, у меня сегодня вдруг голова заболела, не могу ходить. Это вы опять 
пришли?
Лиса говорит:
— Да, это мы, ненадолго. Торопимся. До свидания!
А сама к кладовой пробралась, сунула лапу в мешок. Завязла лапа в мешке. 
Дернула лиса лапу. Хотела убежать, сама в сети запуталась, закричала:
— Ой, что вы со мной делаете?
А ворон говорит:
— Ничего мы с тобой не делаем. Ты сама себе плохо сделала. Зачем обманула нас? 
Зачем вместо шкур старую сеть дала? Зачем в чужие кладовые лазишь?
Заплакала лиса, просит, чтобы отвязали. Не стали отвязывать. Смеются над ней, 
обманщицей и воровкой называют. Наконец порвала лиса старую сеть, выскочила на 
улицу. А на лапе мешок завязан. Так с мешком домой и прибежала. Старшей дочери 
сказала:
— Развяжи скорее мешок.
Та ответила:
— Не буду развязывать. Зачем ты обманываешь дочку Кукки?
Младшая дочь все же отвязала.
Так ворон проучил лису за то, что обманывала и воровала. Все.




116. Проделки лисы




Рассказала в 1969 г. Е. Хаткана (см. прим. № 113), зап. В И. Иунэвут, пер. П. Я.
 Скорик. Публикуется впервые.


Вот однажды катаются мыши с горки и кричат:
— Па-а-а! Весело нам!
Катаются они с яранги, где женщина-кала жила.
Вот опять покатились:
— Па-a-a! Весело нам!
А в яранге женщина-кала шьет. Муж ее ушел в тундру охотиться.
И снова покатились мыши:
— Па-а-а! Весело нам!
Тут старуха кала сказала:
— Что это свет мне загораживает? Наверно, это мой нос с губами.
Отрезала ножом.
— Ики-и-и!
И съела. Ну так же, как наши родители в то время съедали нос и губы дикого 
оленя.
Но вот мыши снова покатились:
— Па-а-а! Весело нам!
Опять старуха кала сказала:
— Да что это свет загораживает? Наверно, моя щека.
И отрезала щеку.
— Ики-и-и!
Уж очень прожорлива была. И щеку съела. Так же, как наши родители отрезали у 
диких оленей уши и съедали.
Но тут мыши снова покатились:
— Па-а-а! Весело нам!
Старуха кала сказала:
— Что такое свет загораживает? Наверное, моя другая щека.
Опять отрезала.
— Ики-и-и!
Тоже съела.
А мыши опять покатились:
— Па-а-а! Весело нам!
Старуха кала воскликнула:
— Ну-ка, выйду! Что же это все время свет загораживает?
Вышла, все лицо в крови. Увидели ее мыши. Испугались. Побежали. Старуха кала 
позвала их:
— А, так это, оказывается, вы! Идемте, вместе покатаемся!
Вернулись мыши. Покатились вместе со старухой кала. А она схватила их и в 
большой мешок затолкала. В яранге на верхнюю перекладину повесила. Сама за 
дровами пошла.
А неподалеку жила лиса с дочкой.
Вот и говорит лиса дочке:
— Имынна, где мой плетеный ремень для ноши?
— Куда ты? — спросила дочь.
— Да так, пойду побродить.
Отправилась лиса. Идет. Вдруг слышит, как будто плачет кто-то. Пошла на плач. 
Увидела мышек. Воскликнула: