– Я за тобой приехал, поедем домой.
– Что ж, садись, брат, на своего коня, а я на своего,– говорит младший.– Только 
кто из нас впереди будет, а кто сзади?
– Езжай ты первым,– ответил приёмыш.
И тронулись они в путь. Скакун младшего мчался словно огонь, лошадь приёмыша 
едва поспевала за ним.
Так ехали они долго, и, что ни день, встречались им табуны коней.
– Давай, братец, угоним этот табун! – говорил сын бия, как только видел 
какой-либо табун.
– Нельзя нам этих лошадей трогать. Я здесь бывал, знаю, чьи они. Угнать их – 
всё равно что у слабой женщины кукурузную лепёшку отнять.
А заехали они между тем уже далеко-далеко. Встретился наконец братьям зелёный 
луг, на котором паслись кони красоты невиданной.
– Вот этот табун – эмегена, мы можем угнать,– сказал младший. Вытащил он 
из/Своего артмака аркан и направился к табуну.
Не успели они подъехать поближе, как вырвался из табуна жеребец и поскакал 
прочь. Однако джигит не зевал: метнул аркан и поймал жеребца. Подвёл его к 
брату и спрашивает:
– Чего хочешь: табун гнать или жеребца вести? ,
– Поведу жеребца,– сказал сын бия.
– Ну веди. Да держи крепко, не то в беду попадём. – Буду держать.
Отдал младший свою добычу приёмышу в руки, а сам табун погнал. Но тот не сумел 
удержать жеребца – ускакал он прочь.
– Что ж ты сделал? – говорит младший.– Теперь прилетит сюда на этом жеребце 
эмеген! Это его табун. Ну, делать нечего. Только не вздумай окликнуть меня по 
имени. Эмеген не должен знать, что я младший из Абоковых. А когда мы биться 
начнём, ты поймай жеребца, да смотри опять не выпусти.
– Валлах, уж теперь не выпущу! – поклялся бийский сын. Собрали они табун, 
тронулись в путь. К вечеру показалось вдали большое белое облако.
– Оглянись и скажи, что видишь? – велел младший бий-скому сыну.
– Не то облако, не то туман к нам приближается.
– Не облако и не туман. Это пар из ноздрей жеребца, которого ты упустил. Я буду 
биться с эмегеном, а ты тем временем поймай жеребца.
Только успел он так сказать, подлетел к ним эмеген.
– Какой собачий сын осмелился угнать мой табун? – закричал эмеген.– Бывало, это 
делали братья Абоковы, но мы их всех побили.
– Кроме братьев Абоковых, разве нет людей, могущих сесть на коня? Это я угнал 
твой табун,– ответил младший.
– Бороться будем или камни бросать? – спросил эмеген.
– Если на силу свою надеешься – бороться!
Стали они бороться, и младший Абоков легко свалил страшного эмегена и зарубил 
его. А сын бия так испугался, что спрятался за камень и не смог поймать жеребца.

– Что же ты, братец, мешкал?! – сказал с досадой младший.– Теперь прискачет на 
этом жеребце второй эмеген. Ну ладно! Уж в этот раз, пока я биться буду, поймай 
жеребца непременно! Да помни: по имени меня не называй.
И только он это успел вымолвить, как примчался на том жеребце второй эмеген, 
страшней и свирепей прежнего. Увидел он убитого эмегена и заревел:
– У, собачье племя! Кто осмелился убить моего брата и угнать наш табун? 
Когда-то нам Абоковы покоя не давали. Так мы их всех до одного побили.
– Я твоего брата убил! Я ваш табун угнал! – ответил младший.
– Бороться будем или камни бросать? – спросил эмеген.
– Коль на свою силу надеешься – бороться!
Долгой была схватка с эмегеном. Но всё же свалил джигит его и снес голову. А 
сын бия совсем перепугался и от страха взобрался на высокое дерево и опять не 
поймал жеребца.
– Что ж ты, братец, так оплошал?! – в сердцах сказал младший.– Нет мне от тебя 
никакой помощи. Отправляйся домой, пока цел. Да помни: не вздумай окликнуть 
меня по имени! Ведь сейчас прискачетг сюда третий эмеген. Кто знает-он победит 
меня или я его? Если он верх возьмёт, тебе тоже пощады не будет.
И отправился сын бия с позором прочь.
Но он только притворился, что возвращается домой. Нашёл поблизости пещеру, 
спрятался и стал ждать, пока эмеген прискачет. А эмеген тут как тут. И был это 
самый страшный из трёх эмегенов, самый свирепый. Как увидел его приёмыш, упал 
наземь без памяти. Однако очнулся вскоре и стал подглядывать, как младший с 
эмегеном бьется.
Долго бились они, но всё же удалось младшему схватить эмегена и ударить об 
землю. А сын бия посчитал, что эмеген убит, и выбежал с криком:
– Эй, младший из Абоковых, ударь его хорошенько! Услышал эмеген имя Абоковых, 
поднялся, натянул лук, и ударила стрела прямо в младшего брата Но он выхватил 
саблю и успел все-таки снести эмегену поганую голову.
– Ну, братец, вот ты и сделал то, чего я так боялся,– сказал джигит со стоном.– 
Трижды просил я тебя не называть моё имя. Садись теперь на моего коня, отпусти 
поводья и скачи. Конь сам доставит тебя куда надо. Там, где он остановится, 
выйдут тебе навстречу. Не рассказывай дурных вестей, скажи только «Младший из 
Абоковых занемог и просит вас приехать».
Сел приемыш на голубого коня, отпустил поводья, и помчался конь быстрее ветра. 
Много ли он ехал, мало ли, но прискакал конь к богатой каменной сакле, громко 
заржал и стал бить копытом.
Выбежала тут на порог красавица, краше которой никогда не видел сын бия. Она