– Без коня далеко не уедешь, – объяснил он, – а ведь здесь, сам понимаешь, 
Сухарик, иногда приходится ездить далеко.

Ох и обрадовался же я, узнав, что в Нангияле обязательно нужно иметь лошадь, 
ведь я так люблю лошадей. До чего же у лошади нежный нос, просто удивительно!

Лошади, что стояли у нас в конюшне, были просто загляденье. У Фьялара была 
белая звездочка на носу, а в остальном они были одинаковые.

– Тогда, наверно, Грим мой, – сказал я, раз Юнатан хотел, чтобы я угадал.

– А вот и не угадал, – ответил Юнатан, – твой Фьялар.

Я позволил Фьялару обнюхать меня и похлопал его. Я его ни капельки не боялся, 
хотя прежде никогда не дотрагивался до лошади. Мне Фьялар сразу понравился, и я 
ему тоже, во всяком случае мне так показалось.

– А еще у нас есть кролики, – сказал Юнатан. – Они в клетке за конюшней. Мы 
можем потом поглядеть на них.

Да уж мне-то, ясное дело, увидеть их не терпелось.

– Я должен поглядеть на них! – воскликнул я. – Мне всегда хотелось завести 
кроликов, а дома, в городе, их не заведешь!

Я выскочил на двор, завернул за угол конюшни и там увидел клетку, а в ней трех 
маленьких славных крольчат. Они грызли листья одуванчика.

– Просто удивительно, – сказал я после Юнатану, – в Нангияле получаешь все, 
чего когда-нибудь желал.

– Так ведь я же тебе об этом говорил еще тогда, дома, на кухне. А теперь мы 
сами можем убедиться в том, что это правда. Вот здорово!

Никогда, никогда не забуду я первый вечер на кухне в Рюттаргордене! Как 
замечательно было лежать и болтать с Юнатаном, точно так же, как раньше! Такое 
не забывается. Теперь мы опять вместе жили в кухне. Хотя эта кухня вовсе не 
была похожа на нашу городскую, это уж точно. Кухня в Рюттаргордене была, 
наверно, старая-престарая. Потолок из грубых бревен и большой открытый очаг. 
Этот очаг занимал почти всю стену, и готовить еду нужно было прямо на огне, как 
в древние времена. Посреди кухни стоял здоровенный стол, какого я в жизни не 
видел, а по бокам длинные деревянные скамьи. На них могли бы рассесться человек 
двадцать, и то им было бы просторно.

– Мы можем жить в кухне, как всегда, – сказал Юнатан, – а мама, когда явится 
сюда, поселится в комнате.

Во всем доме была лишь одна комната и кухня, но нам ничего больше и не надо, 
ведь мы привыкли так жить. Правда, здесь комната и кухня были вдвое больше, чем 
у нас дома.

Да, дома!.. Я рассказал Юнатану про записку, которую я оставил маме на кухонном 
столе.

– Я написал ей, что мы увидимся в Нангияле. Хотя кто знает, когда она придет.

– Может, и не скоро, – ответил Юнатан. – Но во всяком случае у нее будет 
большая комната, куда она сможет поставить хоть десять швейных машинок, если 
захочет.

Угадайте, что еще мне нравится? Я люблю лежать на старинном откидном диванчике 
в старинной кухне, когда отсветы языков пламени пляшут на стенах, а за окном 
качается ветка цветущей вишни, и болтать с Юнатаном. Потом огонь в очаге 
становится все меньше и меньше, и под конец остаются одни головни. В углах 
комнаты становится темно, глаза у меня слипаются все сильнее. Я лежу и не 
кашляю, а Юнатан рассказывает мне всякие истории. Все рассказывает и 
рассказывает, покуда его голос не становится шепотом, как в тот раз. И тогда я 
засыпаю. Вот что я люблю. В первый вечер в Рюттаргордене все так и было, и 
этого я никогда не забуду.



Глава 4

А потом наступило утро. И мы ездили верхом. Да, Да, я умею ездить верхом, хотя 
тогда в первый раз сидел на спине у коня. Не знаю, почему это в Нангияле 
исполняется все, чего ты хочешь. Я мчался лихим галопом, как будто всю жизнь 
только это и делал.

Вы бы посмотрели на Юнатана верхом на коне! Когда он мчался с ветерком по