К вечеру мы оба устали, и я, и конь. И тогда я разбил на ночь лагерь на 
маленькой зеленой полянке, где Фьялар мог пастись. Рядом протекал ручей, из 
которого мы оба могли утолять жажду.

Потом я разжег костер. Всю свою жизнь я мечтал посидеть у ночного костра. Ведь 
Юнатан рассказывал мне, как это здорово. И вот наконец-то!..

– Ну вот, Сухарик, – сказал я сам себе, – наконец-то ты сам испытаешь, что это 
такое.

Я собрал в большую кучу сухие ветки и хворост, зажег костер. Костер горел, 
потрескивая и рассыпая искры, а я сидел у огня. Все было точно так, как 
рассказывал Юнатан. Так хорошо было мне сидеть и смотреть на огонь, есть хлеб и 
грызть копченую баранину. До чего же она была вкусная! «Жаль только, что мне 
дал ее Хуберт, а не кто-нибудь другой», – думал я.

Я сидел и весело напевал себе под нос:

– Мой хлеб, мой конь, мой огонь! Мой хлеб, мой конь, мой огонь! – больше я 
ничего не мог придумать.

Долго сидел я и думал обо всех кострах, которые горели в глухомани с 
незапамятных времен. Они давным-давно погасли. А мой костер горел, вот здесь, 
сейчас!

Тьма вокруг меня сгущалась. Горы стали совсем черными. До чего же быстро 
наступил полный мрак! А вдруг кто-то крадется у меня за спиной? Между прочим, 
пора было ложиться спать. Я подбросил веток в огонь, пожелал Фьялару спокойной 
ночи, лег как можно ближе к костру и закутался в одеяло. Только бы поскорее 
заснуть и не успеть испугаться!

Не тут-то было! Я успел испугаться, да еще как! Не знаю, есть ли на свете 
кто-нибудь боязливее меня? «Точно, кто-то шпионит за мной в темноте! Точно, 
здесь в горах полно лазутчиков Тенгиля и его солдат! Точно, Юнатана уже 
давным-давно убили!» – вертелось у меня в голове. Эти мысли мучили меня, не 
давали спать.

Внезапно над вершиной горы показалась луна. Наверно, это была какая-то другая 
луна, хотя она была похожа на нашу, обыкновенную. Но такого лунного света я 
никогда еще не видел. Правда, я вообще никогда не видел лунного света, сияющего 
над высокими горами.

Все вокруг стало таким удивительным! Я очутился в каком-то странном мире из 
серебра и черных теней. Какой красивый был этот мир, но немножко печальный, 
как-то странно красивый и грустный. И страшный. Хотя луна и ярко светила, в 
тени могло скрываться немало опасностей.

Чтобы не видеть больше ничего, я натянул одеяло на глаза. Но зато я кое-что 
услышал. Да, я услышал вой где-то далеко в горах. Потом вой послышался уже 
ближе. Фьялар испуганно заржал. И тут я понял, что это такое. Это был волчий 
вой.

Вообще-то я трусоват и, наверно, чуть не умер бы от страха, но увидев, как 
боится Фьялар, я решил, что нужно бодриться.

– Фьялар! – сказал я. – Ведь волки боятся огня, разве ты этого не знаешь?

Но сам я в это не поверил, да и волки об этом, понятно, не слыхали. Поэтому 
теперь они приблизились, и я увидел эти страшные серые тени, они подкрадывались 
все ближе и выли от голода…

И тут я тоже взвыл. Заорал на весь свет. Никогда в жизни я так не кричал, и 
крик мой их немножко испугал.

Но ненадолго. Вскоре они снова приблизились. Фьялар ошалел от страха. И я тоже. 
Я знал, что нам с Фьяларом пришел конец. Мне уже пора было бы к этому 
привыкнуть, ведь я уже умер один раз. Но тогда я хотел умереть, мечтал об этом, 
а теперь я этого не желал. Теперь мне хотелось жить, быть рядом с Юнатаном. Ах, 
Юнатан, если бы ты только мог прийти и помочь мне!

Теперь волки подошли уже совсем близко. Один из них был больше остальных и 
наглее, наверно вожак стаи. Я понял, что это он вонзит в меня свои зубы. Он 
кружил вокруг меня и выл так, что кровь застывала у меня в жилах. Я бросил в 
него горящую головню, но это только разозлило его. Я видел его разинутую пасть 
со страшными клыками, которые норовили впиться мне в горло. Скорее, Юнатан, 
помоги! Вот он прыгнул!

Но что было потом? Что же, в самом деле, было потом? Прыгая, он издал страшный 
вой и упал к моим ногам. Мертвый! Мертвее не бывает! В голове у него торчала