— Ну, полетели? — спросил Карлсон.

Малыш ещё раз всё взвесил.

— А вдруг ты меня уронишь? — сказал он с тревогой.

Это предположение ничуть не смутило Карлсона.

— Велика беда! — воскликнул он. — Ведь на свете столько детей. Одним мальчиком 
больше, одним меньше — пустяки, дело житейское!

Малыш всерьёз рассердился на Карлсона.

— Я — дело житейское? Нет, если я упаду…

— Спокойствие, только спокойствие, — сказал Карлсон и похлопал Малыша по плечу.
 — Ты не упадёшь. Я обниму тебя так крепко, как меня обнимает моя бабушка. Ты, 
конечно, всего-навсего маленький грязнуля, но всё же ты мне нравишься.

И он ещё раз похлопал Малыша по плечу.

— Да, странно, но всё-таки я очень к тебе привязался, глупый мальчишка. Вот 
подожди, мы доберёмся до моего домика на крыше, и я тебя так стисну, что ты 
посинеешь. Чем я в конце концов хуже бабушки?

Карлсон нажал кнопку на животе — моторчик затарахтел. Тогда он обхватил Малыша 
своими пухленькими ручками, они вылетели в окно и стали набирать высоту.

А тюлевые занавески с чёрной бахромой раскачивались так, словно махали им на 
прощание.



Дома у Карлсона

Маленькие домики на крышах всегда очень уютны, а домик Карлсона — особенно. 
Представьте себе зелёные ставенки и крохотное крылечко, на котором так приятно 
сидеть по вечерам и глядеть на звёзды, а днём пить сок и грызть пряники, 
конечно, если они есть. Ночью на этом крылечке можно спать, если в домике 
слишком жарко. А утром, когда проснёшься, любоваться, как солнце встаёт над 
крышами домов где-то за Остермальмом.

Да, это в самом деле очень уютный домик, и он так удачно примостился за 
выступом, что обнаружить его трудно. Конечно, если просто так бродишь по крышам,
 а не ищешь привидений за дымовыми трубами. Но ведь этим никто и не занимается.

— Здесь, наверху, всё ни на что не похоже, — сказал Малыш, когда Карлсон 
приземлился с ним на крылечке своего дома.

— Да, к счастью, — ответил Карлсон. Малыш посмотрел вокруг.

— Куда ни глянь, крыши! — воскликнул он.

— Несколько километров крыш, где можно гулять и проказничать.

— Мы тоже будем проказничать? Ну, хоть немножко, а? — в восторге спросил Малыш.

Он вспомнил, как захватывающе интересно было на крыше в тот раз, когда они 
проказничали там вместе с Карлсоном.

Но Карлсон строго посмотрел на него:

— Понятно, лишь бы увильнуть от уборки, да? Я работаю на тебя как каторжный, 
выбиваюсь из сил, чтобы хоть немного прибрать твой хлев, а ты потом предлагаешь 
гулять и проказничать. Ловко ты это придумал, ничего не скажешь!

Но Малыш ровным счётом ничего не придумывал.

— Я охотно тебе помогу и тоже буду убирать, если нужно.

— То-то, — сказал Карлсон и отпер дверь.

— Не беспокойся, пожалуйста, — повторил Малыш, — конечно, я помогу, если нужно…

Малыш вошёл в дом к лучшему в мире Карлсону и замер. Он долго стоял молча, и 
глаза его всё расширялись.

— Да, это нужно, — вымолвил он наконец.

В домике Карлсона была только одна комната. Там стоял верстак, вещь незаменимая,