жество разных пристроек и сараев. Была там и коптильня, где  мама  Эмиля
коптила свою знаменитую колбасу, и прачечная, где Лина  стирала  грязную
одежду, и еще два сарая, стоявших рядом друг с другом. В  одном  держали
дрова и разный столярный инструмент, а в другом - скалку для белья,  ва-
лек и разную вкусную снедь.
   Эмиль и маленькая Ида любили по вечерам играть в прятки, бегая  между
всеми этими постройками. Конечно, там, где не было крапивы.
   Но сейчас Эмиль не мог ни во что играть. Он сидел взаперти, и выпрыг-
нуть из окошка тоже было нельзя, потому  что  маленькая  площадка  между
столярной и кладовой густо заросла крапивой.
   Вдруг Эмиль увидел, что окошко кладовой открыто, и ему пришла в голо-
ву необыкновенно удачная мысль. Ерундовое дело! Он положит  доску  между
окошками столярной и кладовой и перелезет по ней. Ему  порядком  надоела
эта столярная, да к тому же он проголодался.
   Эмиль никогда долго не раздумывал, когда ему в голову приходили  нео-
быкновенно удачные мысли. Он мигом перекинул доску из  одного  окошка  в
другое и пополз по ней! Это было небезопасно, потому что доска была тон-
кая, а Эмиль тяжелый.
   "Если все обойдется, отдам Иде моего петрушку", -  мысленно  пообещал
Эмиль. Доска под ним предательски  потрескивала,  и,  взглянув  случайно
вниз на крапиву, он испугался и потерял равновесие.
   - Помогите! - завопил Эмиль, повиснув на руках. Он чуть  не  свалился
прямо в крапиву, но в последнюю секунду ему удалось зацепиться ногами за
доску и снова вскарабкаться наверх. Не прошло и минуты, как он  оказался
в кладовой.
   - Ерундовое дело и есть, - сказал Эмиль. - Но петрушку все равно  от-
дам Иде... может... только, я думаю... в другой раз... а может, он к то-
му же сломался. Ну да я еще погляжу...
   Он пнул доску ногой, и она скатилась обратно в столярную. Эмиль любил
во всем порядок.
   Спрыгнув на пол, он подбежал к двери и подергал ее  за  ручку.  Дверь
была заперта.
   - Так я и знал, - сказал Эмиль. - Но скоро они придут за колбасой,  и
тогда... угадайте: кто тогда выскочит отсюда?
   Эмиль потянул носом воздух. В кладовой пахло чем-то вкусным.  Значит,
найдется, чем полакомиться. Эмиль внимательно огляделся. И в самом деле,
в кладовой было полно еды! Наверху, под потолком, нанизанные  на  жердь,
висели копченые окорока и пальты. Их было немало, потому что папа  Эмиля
обожал пальты со шпиком и белым соусом. В углу стоял  ларь  с  караваями
чудесного душистого пшеничного хлеба, а рядом с ним складной стол  -  на
нем лежали желтые головки сыра и красовались глиняные горшки со  свежес-
битым маслом. Сзади, за столом, примостилась деревянная кадушка с  соле-
ным шпиком, рядом, в большом шкафу, мама Эмиля  держала  малиновый  сок,
маринованные огурцы, чернослив и свое лучшее клубничное  варенье.  А  на
средней полке она хранила свою знаменитую колбасу.
   Эмиль просто обожал эту колбасу.
   Праздник в Каттхульте был в полном разгаре. Гости уже выпили кофе  со
сдобными булочками и теперь сидели и ждали, когда у них снова разыграет-
ся аппетит, чтобы начать все сначала и отведать копченой грудинки, селе-
дочного салата, колбасы и еще всякой всячины.
   Но тут мама воскликнула:
   - Ой, мы совсем забыли про Эмиля! Бедняжка, засиделся он в этой  сто-
лярке!
   Папа тотчас помчался в столярную, а маленькая Ида следом за ним.
   - Ну, Эмиль, выходи! - крикнул папа, отворяя дверь настежь.
   Угадай - удивился папа или нет? Эмиля там не было.
   - Он сбежал через окошко, плутишка этакий! - сказал папа.
   Но, выглянув в окошко,  он  увидел,  что  густая  крапива  под  окном
по-прежнему стоит высокая и пышная и нисколько не примятая. Тут папа пе-
репугался.
   "Что-то неладно, - подумал он. - Крапива не помята, по ней  никто  не
ходил".
   Маленькая Ида разревелась. Куда девался Эмиль? Лина часто пела груст-
ную песенку о девочке, которая обернулась белой голубкой и улетела, что-
бы не сидеть взаперти. Эмиля тоже заперли, и кто знает, не обернулся  ли
он голубем и не улетел ли от них? Маленькая Ида оглянулась -  не  видать
ли где голубя. Но возле сарая разгуливала, выклевывая червей,  лишь  од-
на-единственная жирная белая курица.
   Маленькая Ида еще пуще разревелась и, указав на курицу, спросила:
   - Может, это Эмиль?
   Папа так не думал. Но на всякий случай побежал к  маме  спросить,  не
замечала ли она, что Эмиль умеет летать.
   Нет, мама ничего такого не замечала. В Каттхульте  поднялся  страшный
переполох. Какой уж тут праздник. Все бросились на поиски Эмиля.
   - Ясное дело, где же ему быть, как не в столярке, - сказала мама  па-
пе.
   И все кинулись туда и стали обыскивать все углы.
   Но Эмиля в столярной не было. Там было всего-навсего  пятьдесят  пять
деревянных старичков, выстроившихся рядами на полке. Фру Петрель никогда
не видела столько деревянных старичков зараз и удивилась, кто бы это мог