Знаменитый сыщик Блюмквист лежал, развалившись, под грушевым деревом.
Да-да, сейчас он был знаменитый сыщик, а не просто Калле. Об этом
говорилось даже в газете, которую он держал в руке. Заголовок гласил:
"Знаменитый сыщик Блюмквист", а затем следовала фотография. Казалось бы,
она должна изображать зрелого мужа с глубокими морщинами и пронизывающим
взглядом. Но нет, лицо, глядящее с газетной полосы, удивительно напоминало
Калле, и с этим ничего нельзя было поделать.
  Фотографии Евы-Лотты и Андерса красовались тут же, правда, немного
пониже.
  "Заметили ли вы, молодой человек,- спросил господин Блюмквист своего
воображаемого собеседника,- что вся первая полоса сегодняшней газеты
целиком посвящена этому случаю с украденными драгоценностями - пустячному
делу, которое я в два счета раскрыл, когда выдалась свободная минута?"
  О да, конечно, воображаемый собеседник это заметил и не находил слов,
чтобы выразить свое восхищение.
  "Господин Блюмквист, должно быть, получил солидное вознаграждение?"-
предположил он.
  "Вообще-то я действительно получил кучу монет... гмм... то есть я хочу
сказать - приличную сумму денег, но я поделился с фрекен Лисандер и
господином Бенгтссоном, которые оказали мне немалую помощь в обнаружении
преступников. Короче говоря, мы поделили десять тысяч крон, которые
предоставил в наше распоряжение банкир Остберг".
  Воображаемый собеседник, пораженный, всплеснул руками.
  "Что ж,- продолжал господин Блюмквист и небрежно сорвал травинку,-
разумеется, десять тысяч крон тоже деньги. Но должен сказать, молодой
человек, что я работаю не ради презренного золота. У меня одна цель -
борьба с преступностью в нашем обществе. Эркюль Пуаро, лорд Питер Вимсей и
ваш покорный слуга - да, есть еще на свете люди, которые не допустят, чтобы
процветала преступность".
  Воображаемый собеседник очень справедливо заметил, что общество находится
в большом долгу перед господами Пуаро, Вимсеем и Блюмквистом за их
самоотверженное служение добру.
  "Прежде чем мы расстанемся, молодой человек,- заметил знаменитый сыщик, и
вынул трубку изо рта,- я хочу сказать вам одну вещь. Преступление не
оправдывает себя, правда дороже золота,- так сказал мне однажды сам Артур
Берг. И я надеюсь, он осознает это там, где сейчас сидит. Во всяком случае,
у него теперь много лет впереди для того, чтобы поразмыслить над этим.
Подумать только - дядя Эйнар, то есть... гм-м... Эйнар Линдеберг, такой
молодой человек - и уже на преступном пути! Пусть наказание послужит ему на
пользу! Потому что, как я уже сказал, преступление не оправдывает себя".
  - Калле!
  Ева-Лотта просунула голову в щель в заборе.
  - Калле, ну чего ты тут валяешься, небо разглядываешь? Приходи ко мне,
слышишь? Мы с Андерсом собираемся в город.
  "Прощайте, молодой человек,- произнес знаменитый сыщик Блюмквист.- Меня
зовет фрекен Лисандер, и замечу, между прочим, что с этой молодой дамой я
думаю вступить в брак".
  Воображаемый собеседник считал, что фрекен Лисандер можно поздравить с
таким выбором супруга.
  "Ну, откровенно говоря, фрекен Лисандер еще об этом не знает",- честно
признался знаменитый сыщик и запрыгал на одной ножке к забору, где его
ждали вышеупомянутая фрекен, а также господин Бенгтссон.
  Был субботний вечер. Все дышало глубочайшим покоем, когда Калле, Андерс и
Ева-Лотта медленно шли вдоль Большой улицы. Каштаны уже давно отцвели, но в
садиках еще вовсю благоухали розы, левкои и львиный зев. Ребята
направлялись к дубильне. Хромой Фредрик был уже навеселе и стоял там,
дожидаясь полицейского Бьорка. Калле, Андерс и Ева-Лотта задержались
немного, чтобы послушать рассказы Фредрика о своих похождениях. Затем они
отправились дальше, к Прериям.
  - Смотрите-ка, вон Сикстен, Бенка и Йонте,- сказал Андерс, и глаза его
заблестели.
  Калле и Ева-Лотта стали плечом к плечу со своим вождем. Все трое зашагали
прямо навстречу Алым.
  И вот они встретились. Согласно мирному договору, Белый вождь должен был
трижды поклониться Алому и сказать: "Я знаю, что недостоин ступать по той
же земле что и ты, о господин!" Алый вождь требовательно взглянул на
Белого. Тогда Белый вождь открыл рот и произнес:
  - Сопляк!
  Алый вождь был явно доволен. Но он возмущенно отступил назад.
  - Это означает войну,- сказал он.
  - Да,- ответил Белый вождь и драматически ударил себя в грудь.-
Начинается война Белой и Алой розы, и смерть поглотит тысячи тысяч душ и
унесет их в свое черное царство!



                              ЧАСТЬ   ВТОРАЯ

                                     1