ему работящая, так что скоро они зажили в достатке. Детей у них был всего один 
сын. И муж и жена работники были хорошие: за какое бы дело ни взялись, оно у 
них спорилось. Уму непостижимо, как быстро они с ним справлялись. Только вдруг 
то ли от сглазу, то ли по какой другой причине жена умерла. Дня три помучилась 
— все на голову жаловалась — и умерла.
Муж очень горевал. Целый год он вдовел 1. Да только одному ему с хозяйством не 
управиться было, и на другой год он снова женился. Прошло сколько-то времени, и 
стало видно, что живут они не дружно, то и дело вздорят по-пустому, а жена 
ходит мрачнее тучи. Вот раз муж и спрашивает жену:
— Да что же это такое? Как ни взгляну на тебя, ты все злишься, с утра и до 
вечера.
— Не знаю уж почему, только я этого мальчишку твоего не могу видеть спокойно,— 
отвечает она.
— Чего это ты его спокойно видеть не можешь? — говорит муж.— Ходить-то за ним 
тебе не приходится. Никаких забот тебе от него нету. Чем он тебе досадил?
— Чем? — говорит она.— Меня злит, что он торчит перед носом. Если он тут 
останется, я не останусь.
— Так что мне с ним делать? — спрашивает ее муж.
— Хочешь — убей, а нет — заведи в лес подальше, чтобы он дороги домой не нашел.
— Куда я его поведу? — говорит муж.— Ведь это мой сын. Мне его жалко, неужто не 
можешь понять? А ты говоришь: возьми да убей. Да как я смогу на него руку 
поднять?
— Великое ль дело — мальчишку прикончить,— отвечает жена.— Будь то мое чадо, я 
бы и не задумалась.
— Ну ладно. Ты и убей,— предложил муж.
— Нет,— отказалась жена.— Не стану я поднимать руку на твое чадо. Будь он мой — 
дело другое. А раз твой - сам и убей.
— Как мне его убить? — говорит муж.— Неужто зарезать? О таком и подумать-то 
страшно.
— Ничего,— отвечает жена.— Я тебя научу, как убить. Как пойдешь с ним пахать, 
пусти его класть борозду первым, а сам иди сзади. Да наперед заостри у своей 
сохи дышло, будто иголку2. А как пахать станете, разгони быков что есть мочи и 
проткни ему дышлом спину.
Муж и вправду послушался и сделал, как велела жена: заострил дышло у сохи. Вот 
пошли они вместе пахать. Сам он остался сзади, а сын со своими быками уходит 
все дальше вперед. Так отец и не смог его догнать ни в тот день, ни в другой. А 
жена все говорит:
— Да что это? Когда ты его прикончишь? Видно, ты просто хочешь меня провести.
Наконец муж сказал:
— Ладно, я убью его завтра. Только ты приготовь ему утром поесть горячего, 
повкуснее чего-нибудь.
— Что же, ладно,— согласилась она.
Наутро и вправду она постаралась приготовить вкусного рису с подливой.
— Дай ему поесть досыта,— говорит муж.— Я его сегодня убью. Пусть поест вкусно 
и сытно, раз он уходит от нас.
Потом он ее еще спрашивает:
— Куда нам идти сегодня пахать? Мы вспахали все, что было нужно. Куда нам идти 
сегодня?
— На верхнем поле,— сказала жена,— мы посеяли просо. Идите перепашите то просо. 
Быки там не пойдут быстро, они проса пощипать захотят. Ты иди со своей сохой 
сзади. А как займутся его быки просом, не зевай и гони свою упряжку. Тут уж ты 
нагонишь его и проткнешь своим дышлом.
Так и вправду в то утро, договорясь с мужем и научив его, как быть дальше, она 
дала пасынку поесть горячего вкусного риса. Отец с сыном поели, запрягли быков, 
и тут сын спросил:
— Послушай, батюшка, куда мы пойдем сегодня пахать? — Видишь то верхнее поле? — 
сказал отец.— Туда мы пойдем пахать.
И пока быки тащили вверх по склону повешенные на ярмо сохи, отец сказал сыну:
— Послушай, сынок, мы распашем здесь просо и посеем подсолнух.
— Гляди-ка, отец,— сказал сын.— Разве просо не хорошо удалось? Скоро оно совсем 
созреет. Чего ради нам его распахивать? Подумай сам, здесь у нас готов урожай. 
Ни к чему нам губить его и засевать поле снова. Кто его знает, уродится тут 
что-нибудь еще раз или нет. Зря мы будем губить то, что есть.
Выслушал отец эти слова и, правду сказать, по-своему понял их смысл. 
«Мальчик-то прав,— подумал он.— Он говорит сущую правду. А ведь что первый 
урожай, то и первые дети. Парень-то уже работник. Убью я его нынче, кто будет 
мне помощником в старости? Вторая жена, как второй урожай. Кто скажет, принесет 
она детей или нет. Кому это известно заранее? Нет, мне не след убивать моего 
сына. А что до нее, пусть остается или прочь уходит с досады». Рассудил он так, 
выпряг быков и вместе с сыном вернулся домой. Дома он сказал жене:
— Ты мне велела убить его, а я не убил и не убью, не глядя на то, останешься ты 
у меня в доме или с досады уйдешь. Он мой единственный сын, и все-таки ты 
старалась заставить меня с ним покончить. А кто мне может сказать, дождусь я от 
тебя сына или не дождусь?
А потом он ее начал ругать и, когда вошел в раж, задал ей хорошую трепку. Она 
разобиделась и убежала из дому, но он звать назад ее не пошел.
День-другой ее не было, а потом отец и братья ее привели. Тут муж при них 
рассказал, как было дело, и ей досталось еще от отца и от братьев. Больше она 
не убегала.
Вот и сказке конец.