И дружбы конец - всегда разлука"
   Но когда она окончила говорить стихи, я не обратил на ее слова внима-
ния и сильно ударил ногою о пишу..."
   И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.


   Тринадцатая ночь

   Когда же настала тринадцатая ночь, она сказала:  "Дошло  до  мен",  о
счастливый царь, что второй календер говорил женщине: "И когда я  ударил
ногою о нишу, о госпожа моя, я не успел очнуться, как везде потемнело  и
загремело и заблистало, и земля затряслась,  и  небо  покрыло  землю,  и
хмель улетел у меня из головы, и я спросил: "Что случилось?"  И  женщина
воскликнула: "Ифрит пришел к нам! Не предостерегала ли я тебя от  этого?
Клянусь Аллахом, ты погубил меня! Спасай свою душу и поднимись там,  где
ты пришел!"
   И от сильного страха я забыл свой топор и башмак, и когда я  поднялся
на две ступеньки и оглянулся, чтобы посмотреть, земля вдруг раздалась, и
из-под нее появился ифрит гнусного вида и сказал: "Что это  за  сотрясе-
ние, которым ты меня встревожила? Что с тобой случилось?" - "Со мной  не
случилось ничего, - ответила женщина. - У меня только стеснилась  грудь,
и мне захотелось выпить вина, чтобы моя грудь расправилась, и  я  выпила
немного и встала за нуждой, но голова у меня была тяжелая, и я упала  на
нишу". - "Ты лжешь, шлюха!" - воскликнул ифрит и осмотрелся в  помещении
направо и налево, и увидел башмак и топор, и воскликнул: "Это явно  при-
надлежит человеку! Кто к тебе приходил?" А женщина ответила:  "Я  только
сейчас увидела это! Они, вероятно, зацепились за тебя". - "Это  бессмыс-
ленные речи, и ими меня не проведешь, о блудница", - сказал ифрит и, об-
нажив женщину, он растянул ее между четырех кольев и принялся ее  мучить
и выпытывать у нее, что произошло.
   И мне было не легко слышать ее плач, и я поднялся по лестнице,  дрожа
от страха, а добравшись до верху, я опустил дверь, как она была, и прик-
рыл ее землею. И я до крайности раскаивался в том, что сделал, и вспоми-
нал эту женщину и ее красоту и то, как ее мучил этот проклятый, с  кото-
рым она провела уже двадцать пять лет, и что с ней случилось из-за  меня
одного. И я размышлял о моем отце и его царстве и о том, как я стал дро-
восеком, и как после ясных дней моя жизнь замутилась. Я заплакал и  про-
изнес такой стих:
   "И если судьба тебя поразит, то знай:
   Сегодня легко тебе, а завтра труднее жить".
   И я пошел и пришел к моему товарищу-портному и  увидел,  что,  ожидая
меня, он мучается, как на горячих сковородках. "Вчерашнюю ночь мое серд-
це было с тобою, - сказал он, - и я боялся, что тебя  постигла  беда  от
дикого зверя или чего другого. Слава Аллаху за твое спасение!" И я  поб-
лагодарил его за его заботливость и пошел в свою комнату и стал раздумы-
вать о том, что со мной случилось, и упрекая себя за свою болтливость  и
за то, что толкнул ту нишу ногой.
   И когда я так раздумывал, вдруг вошел ко мне мой друг-портной и  ска-
зал мне: "О юноша, на дворе старик персиянин, который спрашивает тебя, и
с ним твой топор и твой башмак. Он принес их дровосекам и сказал им:  "Я
вышел, когда муэдзин  призывал на утреннюю молитву,  и  наткнулся  на
эти вещи и не знаю, чьи они. Укажите мне, где их владелец?" И  дровосеки
указали ему на тебя, узнав твой топор, и он сидит в моей лавке. Выйди же
к нему, поблагодари его и возьми твой топор и твой башмак".
   И, услышав эти слова, я побледнел и расстроился, и в это время  земля
в моей келье вдруг раздалась и появился персиянин, и оказалось, что  это
ифрит. Он пытал ту женщину крайней пыткой, но она ни в чем ему не  приз-
налась, и тогда он взял топор и башмак и сказал ей: "Если я Джирджис  из
потомства Ибдиса, то я приведу владельца этого топора и башмака!"  И  он
пришел с такой уловкой к дровосекам и вошел ко мне и, не дав мне  сроку,
похитил меня и полетел и поднялся и опустился и погрузился под землею, а
я не сознавал самого себя. Потом он вошел со мной во дворец, где я  был,
и я увидел ту женщину, которая лежала, растянутая между кольями и  обна-
женная, и кровь стекала с ее боков. И из глаз  моих  полились  слезы,  а
искрит взял эту женщину и сказал ей: "О развратница, не это ли твой воз-
любленный?" Но женщина посмотрела на меня и сказала: "Я его не знаю и не
видела его раньше этой минуты". - "И после такой  пытки  ты  не  призна-
ешься!" - воскликнул ифрит. И женщина сказала: "Я в жизни его не видела,
и Аллах не позволяет мне на него солгать". - "Если ты его не  знаешь,  -
сказал ифрит, - возьми этот меч и сбей ему голову". И она  взяла  меч  и
подошла ко мне и встала у меня в головах, а я сделал ей знак  бровью,  и
слезы текли у меня по щекам. И она поняла мой знак и мигнула мне и  ска-
зала: "Все это ты с нами сделал!" А я сказал ей знаками:  "Сейчас  время
прощения", - и язык моего положения говорил:
   "Мой взгляд на уста мои вещает, и ясно вам,
   И страсть объявляет то, что в сердце скрываю я.
   Когда же мы встретились, и слезы лились мои,
   Безгласен я сделался, но взор мой о вас вещал.
   Она указала мне, и понял я речи глаз,
   И пальцем я дал ей знак, и был он понятен.