Медленно, бесконечно петляя, приближался юный индеец к южному склону гор. Следы,
 которые стали попадаться, настораживали его: видимо, здесь охотились дакота, 
которые где-то недалеко нашли себе зимнее пристанище. Он поднимался все выше и 
выше, приближаясь к месту, где когда-то стояли палатки рода Медведицы. 
Штормовые ветры, пронесшиеся за это время, изменили все вокруг, и Харка скоро 
понял, что площадка, где были палатки, теперь завалена деревьями. И следов тут 
стало меньше. Зато Харка обнаружил следы лошади с неподкованными копытами. 
Некоторое время он шел по следу, однако животного не нашел. Харка был убежден, 
что это мустанг без всадника.
Харка решил проникнуть в пещеру ночью. Вход и часть подземного пути до водопада 
были ему известны. Он подыскал для коня место, где было поменьше снега и 
животное могло хоть чем-то подкормиться, не уходя далеко, потом стреножил 
Серого. Имущество, завернутое в бизонью шкуру, оставил на спине у коня. Еще до 
наступления темноты направился он ко входу.
Вход в пещеру находился на крутом склоне, и к нему было трудно добраться. Над 
самым входом нависала скала. Лучше всего было забросить лассо, привязать к 
растущему на скале дереву и оттуда спуститься ко входу. Собственно, такой путь 
ведь и проделал с ним полтора года назад Матотаупа. Чтобы привязать лассо, 
Харке пришлось с большим трудом карабкаться в темноте по осыпающимся камням. 
Вскрикнула сова. Харка невольно вспомнил, что и тогда, когда они поднимались с 
отцом, тоже кричали совы. Но теперь это его не пугало. Тревожило другое: у 
самого входа совершенно не было снега. Значит, кто-то очистил от снега камни? 
«Да, – решил Харка, – здесь был человек. И видимо, уже после снегопада. Значит, 
совсем недавно. Но для чего незнакомец сметал снег? Чтобы не оставлять следов?..
»
Харка призадумался. И все же он не изменил своего намерения. Он обхватил дерево 
у корня руками, протащил вокруг него ремень лассо и взял в руки оба его конца. 
Упираясь ногами в утес, начал спускаться вниз. И вот он на площадке перед 
входом. Потянув за один конец лассо, он сдернул его с дерева и, свернув 
аккуратным мотком, взял с собой. Осторожно обогнув выступ, прикрывающий вход, 
он быстро скользнул внутрь. Теперь по крайней мере он был в укрытии. Харка стал 
ждать, не пошевелится ли кто-нибудь. Но кругом стояла тишина. Тогда он начал 
медленно подвигаться в глубь пещеры. Он ощупывал стены и потолок, он обходил 
сталагмиты, растущие с пола, сталактиты, спускающиеся с потолка. Ход уводил 
вниз. Из глубины горы доносились шипящие звуки, которые становились все громче 
и громче. Харке было известно, что шумит подземный водопад, и он без боязни 
продвигался вперед. Шум нарастал с каждым шагом, и вот он уже прямо бьет по 
ушам.
Юноша вспомнил, как они с отцом достигли воды и кто-то пытался схватить тут 
отца, но сразу же был увлечен струей воды. Еще осторожнее, ощупывая руками и 
ногами каждый уступ, он продолжал двигаться.
И вот до него уже долетали брызги от вырывающегося справа потока, который 
пересекал галерею и с грохотом падал слева в неизмеримую глубину.
Но вдруг Харка почувствовал, будто что-то перед ним пошевелилось. Он и сам не 
мог бы сказать, почему ему это показалось. Пахло человеком. Обоняние Харки было 
очень тонким, почти как у собаки, и запах, дошедший до него, не был запахом 
индейца. Нет, это запах белого, запах давно не стиранной потной одежды. Совсем 
близко… Не было времени на размышление. Внезапное чувство ненависти против 
непрошеного посетителя пещеры и мгновенно вспыхнувший инстинкт самозащиты 
заставили Харку выхватить нож.
Этим оружием, привычным для него с детства, он мог распорядиться быстрее, чем 
револьвером, с которым познакомился всего год назад. Размахнувшись, он изо всей 
силы ударил перед собой и попал в тело. Да, в тело, ошибки быть не могло. Едва 
он выдернул нож, как тут же был схвачен. На Харке была бобровая куртка, а за 
плечами лук – ухватиться было за что. Мгновенно юноша сжался и выскользнул из 
куртки, которая осталась в руках нападающего. О луке он и не думал. Он припал к 
земле и проскользнул между широко расставленными ногами врага прямо по воде, 
текущей по полу пещеры, к противоположной стене. Выпрямился, прижался к 
влажному камню, выхватил из-за пояса револьвер, взвел курок. Удивительно, что 
противник не прибег к огнестрельному оружию, за которое белые хватаются прежде 
всего.
Трудно сказать, сколько времени прошло в непрерывном ожидании. Может быть, враг 
был от него на расстоянии вытянутой руки, но грохот воды не позволял услышать 
ни шороха, ни дыхания. И вдруг Харка снова ощутил перед собой этот запах. Он 
нажал на спусковой крючок раз, сразу же еще раз. Раздались выстрелы, и тут же 
револьвер был выбит из его руки.
Многократное эхо еще глушило шум водопада, а он уже, согнувшись, отскочил в 
сторону. И видно, вовремя, так как по нему скользнула рука врага. Но он опять 
успел увернуться и бросился вправо, в неожиданно обнаружившийся проход. 
Противник изрыгнул невероятное проклятье, по которому индеец узнал врага. Это 
был не кто иной, как Рэд Джим.
Поток относил Харку, ледяная вода била в голову. Руками и коленями он пытался 
удержаться, не скатиться назад. Опасность удваивала силы, и он медленно 
удалялся от противника. Потом ему удалось обхватить выступающий из воды камень, 
лечь на него всем телом. Он смог немного перевести дух. Опасность утонуть 
отодвинулась. С камня он перебрался на другой, и вот он уже в новом, более 
узком ходе пещеры. Да, здесь мог проскользнуть только худенький Харка. Рэд Джим 
его тут не достанет. И все же он еще немного продвинулся вперед.
И вдруг он смог свободно вздохнуть, смог раскинуть по сторонам руки. И потолка 
ему было здесь не достать. Харка дрожал всем телом от сырости, холода и