почему я думаю, что лучше прибегнуть к хитрости.
— Хорошо, — сказал вождь, удовлетворенный ответом. — И на какую же хитрость ты 
хочешь нас склонить?
Харка и тут не растерялся и сохранил спокойствие:
— Единственный, кто знает лагерь пауни и был в их палатках, это мой брат Черная 
Кожа, Курчавые Волосы. Он должен говорить первым и дать нам совет, как тайно 
освободить его отца.
Матотаупа рассмеялся.
— Значит, ты мой вопрос передаешь дальше? Черная Кожа, Курчавые Волосы может 
говорить!
Чтобы объяснить мальчику вопрос, Харка подозвал двух Молодых Собак. Один из них 
должен был изображать раненого пленника, другой — презренного пауни.
Чернокожий понял. Он наклонил немного голову и широко раскрыл черные глаза.
— Ну, говори, — показал ему Харка.
И тогда чернокожий нарисовал на песке рядом с изображением своего отца крест. 
Этот знак был понятен всем племенам. Крест обозначал обмен.
— Обмен? Но на что? Мяса у нас нет.
Курчавый задумался. Он внимательно смотрел на Харку, точно хотел прочитать его 
мысли.
— Почему ты так смотришь на меня? Все, что я имею, я готов отдать, чтобы 
освободить твоего отца. Но у меня ничего нет, — и Харка развел руками.
Мальчик, видимо, понял. Некоторое время он еще колебался, потом решительно 
подошел к Харке, протянув руку к его кушаку и вытащил оттуда небольшой 
блестящий предмет, с которым Харка играл во время купанья, а потом сунул 
обратно в кушак. Это был давно найденный Харкой камушек. Чернокожий положил 
камушек на крест, начерченный на песке, и поднял два пальца вверх. Потом провел 
пунктиром линию на юг и снова начертил крест, как бы показывая, что этот камень 
пауни смогут еще раз обменять.
Харка внимательно следил за всеми движениями Курчавого. Посмотрел он и на отца. 
Лицо вождя изменилось: брови словно соединились на переносице, тело 
напружинилось. И тут произошло непонятное: Матотаупа выхватил камушек у 
чернокожего мальчика, размахнулся и закинул его далеко в реку.
— Вон! Вон! — резко воскликнул он. — Вон его! Это злой камень! Это камень злого 
духа! За ним тянутся белые разбойники с их чудовищем в нашу страну! Пусть его 
поглотит вода! Я сказал. Хау!
Все стояли потрясенные.
— Откуда ты его взял? — спросил Харку отец и, не ожидая ответа, приказал: — Иди 
в мою типи.
Харка послушался. Уходя, он бросил взгляд на своего нового товарища. Тот весь 
словно сжался. Рот у него стал как у маленького ребенка, который собирается 
заплакать. Харке было жаль его, ведь Курчавый не виноват, что этот несчастный 
камень попал в их типи.
Молча расступились воины, пропуская вождя и его сына. Войдя внутрь, вождь 
жестом приказал женщинам и детям выйти. Харка остался вдвоем с отцом. Матотаупа,
 казалось, уже преодолел свое волнение. Он сел у очага и подозвал мальчика. Так 
они сидели рядом, пока отец раскуривал трубку. Вождь спросил:
— Харка — Ночной Глаз, где ты нашел этот камень или кто тебе его дал?
Харка, судорожно глотая слюну, рассказал, как он нашел этот желтый камень у 
ручья в Блэк Хилсе и сохранил его, потому что камень ему понравился. Матотаупа 
смотрел на чуть теплящийся очаг.
— Никогда белый человек не должен узнать об этой находке, — сказал он сурово. — 
Никогда! Ты слышишь, Харка! Ты понял мои слова?
— Я понял тебя, отец. Никогда.
— То, что ты нашел, белые люди называют золотом, и это золото они хотят иметь. 
Они готовы сжечь наши леса, готовы уничтожить всех нас, лишь бы только им 
завладеть золотом. Но они не знают, где в местах нашей охоты есть золото. Я 
боюсь, что они начали искать. Наш язык должен молчать. Ты понял?
— Да, отец.
— Даже если тебя будут жечь на огне, даже если будут вырывать сердце, сдирать 
кожу — ты должен молчать!
— Я буду молчать, отец. Я буду учиться переносить любую боль.
— Хорошо. Я знаю, что ты станешь смелым воином, и поэтому я открою тебе тайну, 
о которой я ни слова не говорил ни одному человеку. Знаешь ли ты, зачем я 
позвал тебя ночью в лес, когда мы собирались покидать Блэк Хилс — Черные Горы?
— Я не знаю, отец, но теперь я догадываюсь.
— Ты должен знать! Мой отец знал. Отец моего отца и его отец — знали. Я услышал 
об этом из уст моего отца. Теперь тайну должен знать ты — мой старший сын. В 
той пещере, где мы с тобой были, в ее далеком углу есть золото. Если к зиме, 
после охоты на бизонов, мы вернемся в леса, я покажу это место. Но ты должен 
молчать, пока у тебя не будет сына, которому ты передашь эту тайну.
— Я буду молчать, отец.
— Хау.
— Хау.
Матотаупа глубоко вздохнул.
— Я сказал, что мы хотим освободить отца чернокожего не с помощью золота. Ты 
понял?
— Я понимаю.
— Хорошо. Тогда позови его.
Харка со всех ног побежал к реке. Его не оставляло предчувствие несчастья. 
Правда, обитатели лагеря, попадавшиеся навстречу, казалось, ничем не были