– Джо, ты ангел. Сколько б я ни прожил, всю жизнь буду на тебя молиться. – И 
Поттер заплакал.

– Ну, ладно, будет уж. Хныкать теперь не время. Ты ступай в эту сторону, а я 
пойду в другую. Ну, шевелись же, да не оставляй после себя улик.

Поттер сначала пошел быстрым шагом, а потом припустился бежать. Метис долго 
стоял и глядел ему вслед. Потом пробормотал:

– Если его так оглушило ударом, да если еще он так пьян, как кажется, то он и 
не вспомнит про нож, а и вспомнит, так побоится прийти за ним один на кладбище 
– сердце у него куриное.

Двумя или тремя минутами позже одна только луна смотрела на убитого доктора, на 
труп в одеяле, на гроб без крышки на разрытую могилу. И снова наступила мертвая 
тишина.



Глава X

Оба мальчика со всех ног бежали к городку, задыхаясь от страха. Время от 
времени они боязливо оглядывались через плечо, точно опасаясь погони. Каждый 
пень, выраставший перед ними из мрака, они принимали за человека, за врага и 
цепенели от ужаса; а когда они пробегали мимо уединенно стоявших домиков, уже 
совсем близко от городка, то от лая проснувшихся сторожевых собак у них на 
ногах словно выросли крылья.

– Только бы добежать до старого кожевенного завода! – прошептал Том, прерывисто 
дыша после каждого слова. – Я больше не могу!

Вместо ответа Гекльберри только громко пыхтел, и оба мальчика, собравшись с 
последними силами, пустились бежать к желанной цели, не сводя с нее глаз. Эта 
цель становилась все ближе и ближе, и, наконец, они влетели в отворенную дверь 
плечо к плечу и упали на землю в спасительной тени, радостные и запыхавшиеся. 
Мало-помалу они отдышались, сердце стало биться ровней, и Том прошептал:

– Гекльберри, как по-твоему, чем это кончится?

– Если доктор Робинсон умрет, то кончится виселицей.

– Ты так думаешь?

– И думать тут нечего, знаю.

Том промолчал, потом опять спросил:

– А кто же донесет? Мы с тобой?

– Что ты мелешь? Мало ли что может случиться. А вдруг индейца Джо не повесят? 
Он же нас убьет, не теперь, так после, это как пить дать.

– Я и сам так думал, Гек.

– Если доносить, пускай уж лучше Мэф Поттер доносит, раз он такой дурак, да еще 
и пьяница; а пьяному море по колено.

Том ничего не ответил – он думал, потом прошептал:

– Гек, Мэф Поттер не знает ничего. Как же он может донести?

– Почему же это он ничего не знает?

– Потому что он свалился замертво, как раз когда индеец Джо замахнулся ножом. И 
ты думаешь, он что-нибудь видел? Ты думаешь, что он что-нибудь знает?

– А ведь, ей-богу, это верно, Том!

– А еще знаешь что? Может, от удара доской он тоже ноги протянет.

– Нет, это вряд ли, Том. Он же был выпивши, сразу видно, да он и никогда 
трезвый не бывает. Взять хоть моего отца: когда налижется, лупи ты его хоть 
колокольней, ничего ему не сделается. Он и сам так говорит. То же самое и Мэф 
Поттер, ясное дело. Вот если б он был трезвый, тогда, пожалуй, мог бы 
окочуриться от такой затрещины, да и то еще неизвестно.

После нового раздумья Том сказал:

– Гекки, а ты не проговоришься?