– Су-ва-ни пришла не зря. Она ждет Белого Орла уже много часов. Нежные руки 
бледнолицых девушек очень долго задержали его в Суомпвилле.
– Ты меня ждала? Что тебе надо?
– Пусть Белый Орел попросит незнакомца отъехать в сторону. Су-ва-ни хочет 
говорить с Белым Орлом наедине.
– Ты можешь говорить при нем. Это мой друг.
– Разве Белый Орел хочет, чтобы знали его тайны? Не все из них можно рассказать 
даже другу. Су-ва-ни может открыть Белому Орлу еще одну тайну. Когда он ее 
узнает, его щеки станут алыми, как цветы красного клена.
– У меня нет никаких тайн, которые надо скрывать от других.
– А метиска?
– Я не хочу слышать о ней.
– Белый Орел лжет. Он очень хочет знать, что стало с пропавшей Мэриен. Су-ва-ни 
может рассказать ему о ней.
При последних словах поведение охотника внезапно изменилось. Теперь он 
порывисто наклонился вперед, как будто страстно желал услышать то, что она 
собиралась сообщить. Заметив это, индианка вновь указала на меня и спросила:
– Должен ли бледнолицый незнакомец знать сердечные тайны Белого Орла?
Мне показалось, что мой спутник уже не хочет, чтобы при их разговоре кто-нибудь 
присутствовал. Не ожидая его ответа, я повернул лошадь, намереваясь отъехать 
назад, и увидел при этом его лицо, которое по-прежнему выражало испуг. Я не 
ошибся – когда я проезжал мимо, он наклонился и шепнул озабоченно:
– Не отъезжайте далеко, сэр. Я ей не доверяю. Она на все способна.
Я кивнул и, вернувшись на тропинку, остановился в тени огромного дерева.
Я находился шагах в десяти от охотника и хорошо видел его, но поросль белой 
магнолии заслоняла от меня индианку, в то же самое время скрывая от нее меня и 
мою лошадь. Стрекотание цикад заглушало разговор, но отдельные слова вполне 
отчетливо долетали до меня, и благодаря им я понял, о чем идет речь. Я хотел 
было отъехать дальше, но, вспомнив странную просьбу молодого охотника, остался 
на месте.
С первых же слов я догадался, что они говорят о Мэриен Холт, старшей дочери 
скваттера, о которой я уже слышал от моего спутника, и легко понял эту часть 
разговора, а также и то, что Мэриен – возлюбленная охотника, или, вернее, была 
его возлюбленной до того, как покинула этот край.
Несколько месяцев назад она не то уехала, не то кто-то ее увез, – словом, 
девушка исчезла самым таинственным образом, не оставив никаких следов. Кроме 
того, я узнал, что прекрасная Мэриен вышла замуж, причем за очень странного 
человека. Индианка говорила о нем с презрением. Его фамилия, насколько я мог 
разобрать, была не то Стивенс, не то Стеббинс, и прежде он был школьным 
учителем в Суомпвилле.
Пока индианка разговаривала с охотником, я не спускал с него глаз и заметил, 
что он ничего не знал об этом браке. Он побледнел и пошатнулся в седле. Но, 
очевидно, он все же что-то подозревал, потому что, услышав фамилию мужа, 
воскликнул сдавленным голосом:
– О боже! Я так и думал, что это он увез Мэриен! Бедняжка!..
Помолчав немного, охотник продолжал:
– Скажи мне, куда они уехали? Ты ведь сказала, что знаешь все.
Пронзительное стрекотание цикад заглушило ответ. До меня долетели лишь 
отдельные громко произнесенные слова «Юта» и «Большое Соленое озеро». Но этого 
было вполне достаточно.
– Еще одно, – нерешительно сказал отвергнутый возлюбленный. – Ты не знаешь… она 
поехала с ним добровольно или… или ее силой принудил отец… или кто-нибудь 
другой?
Я с нетерпением ждал ответа. Цикады умолкли, но молчала и индианка.
– Ответь мне, Су-ва-ни! – с мольбой в голосе повторил молодой охотник. – Скажи 
мне это, и я обещаю…
– Обещает ли мне Белый Орел забыть девушку, потерянную для него навеки?
– Нет, Су-ва-ни, этого я обещать не могу. Я никогда не забуду ее.
– Можно не забывать, но ненавидеть.
– Ненавидеть Мэриен? Нет, нет!
– Даже если она изменила своим клятвам?
– Откуда я знаю, что это так? Ты же не говоришь, сама она согласилась уехать 
или ее заставили?
– Белый Орел сейчас узнает все. Его кроткая лань добровольно пошла в логово 
волка. Повторяю тебе – добровольно. Су-ва-ни может доказать это.
Удар был настолько силен, что охотник вздрогнул и покачнулся в седле. 
Смертельная бледность покрыла его лицо, в глазах застыло отчаяние.
– Теперь, – продолжала индианка, словно желая воспользоваться его 
растерянностью, – обещает ли Белый Орел больше не вздыхать об изменнице? 
Обещает ли он любить ту, которая будет ему верна?
В голосе девушки вдруг прозвучала горячая мольба. Теперь наступила ее очередь 
ждать с нетерпением ответа. Но этот ответ глубоко ранил ее гордое сердце и 
развеял в прах сокровенные мечты.
– Нет, нет! – воскликнул охотник в смятении. – Невозможно ни забыть, ни 
разлюбить Мэриен. Пусть даже она мне изменила… Все равно слишком поздно! Я 
никогда не полюблю другую!
Послышался приглушенный, полный отчаяния крик, упреки и угрозы, произнесенные 
на индейском наречии и потому для меня непонятные. В тот же миг я увидел, что 
молодой охотник сильно натянул поводья и осадил лошадь, словно желая объехать 
индианку и двинуться дальше. Я решил, что мне пора вмешаться, пришпорил коня и