ладони рупором и крикнул в ущелье на языке команчей:

— Токви Кава, эта хах![30 - Черный Мустанг, выходи!]

Вождь услышал голос охотника. Было видно, как команч отдал последнее 
распоряжение, после чего оставил своих воинов, чтобы выполнить свое 
обязательство перед Олд Шеттерхэндом. Черный Мустанг стал взбираться наверх в 
том месте, где и спускался, а его воины тем временем медленно складывали в кучу 
оружие. Только когда Черный Мустанг достиг верха, за ним последовал второй 
краснокожий. Чувствовалось, как сильно колотится сердце вождя — то ли от 
крутого подъема, то ли от тяжелого разговора с воинами. Почувствовав под ногами 
твердую землю и сложив руки за спиной, он хрипло произнес:

— Токви Кава сдержал слово, а теперь свяжите меня. Но берегитесь, когда-нибудь 
и с вами сделают то же самое! Если это случится, то всем вам конец!

Предводителя без лишних слов связали и препроводили вниз, ко входу. Следующего 
за ним команча тоже скрутили, а потом, когда появился третий, их связали вместе 
спиной друг к другу. Остальных индейцев также связали по двое. Скоро все 
связанные команчи лежали на земле.

Токви Кава знаком попросил Олд Шеттерхэнда подойти ближе.

— Мне было нелегко склонить воинов к послушанию, — сказал он, когда белый 
охотник стал рядом. — Теперь твоя очередь отстоять наши жизни перед 
бледнолицыми!

— Ты был нам послушен. Я сдержу слово и сделаю даже больше, чем обещал, — 
ответил Шеттерхэнд.

Команч презрительно усмехнулся. Бросив на Олд Шеттерхэнда взгляд, полный 
брезгливости, Токви Кава произнес:

— Послушен? Я — вам? Разве лев может быть послушен псу, а бизон — скунсу? 
Знаешь, кто ты? Всего-навсего гнойный нарыв на уродливом теле белой расы, 
которая вся скоро сгинет в долинах земли команчей! А Виннету — это лишь подлый 
прихвостень апачей! Он — яд, который я скоро изведу. В последнюю зиму у тебя, 
похоже, вымерзли мозги, если ты утверждаешь, что Черный Мустанг был тебе 
послушен! Клянусь Великим Маниту и духами наших отцов, которые правят в Стране 
Вечной Охоты, что настанет время, когда вы узнаете, кто здесь приказывает, а 
кто повинуется!

Спокойный голос Шеттерхэнда нисколько не изменился, когда он спросил:

— Неужели ты хочешь подобной болтовней лишить себя жизни? Ты наш пленник, не 
забывай!

— Тебе не запугать меня! Разве Олд Шеттерхэнд не давал слова? Ведь это он 
сказал, что наша жизнь вне опасности!

— Припоминаю, — в глазах охотника мелькнул злой огонек. — Полагаешься на мое 
слово, так, значит? Ты прав: дав обещание, я не могу его нарушить. А ты этим 
пользуешься и бесчестишь те