м выть, как жалких койотов, с которых заживо сдирают 
шкуру! Эти два скальпа стоят гораздо больше, чем косички желтолицых, которые 
теперь нам ни к чему!

Но внук не очень разделял его радость:

— Да, мы нападем на них и схватим, а потом они умрут у столбов пыток, но почему 
ты хочешь отказаться от китайцев, которых я готов отдать тебе в руки?

— Нет, я не собираюсь ни от чего отказываться. Не для того ты служишь у людей 
Огненного Коня! Мы как раз и прибыли сюда сегодня, чтобы спросить, не пора ли 
начинать.

— Я готов в любой момент, но ты должен сдержать слово!

— Думаешь, я могу обмануть сына моей дочери? Деньги, золото и серебро — твои, 
все остальное — одежда, инструменты, припасы и скальпы людей с длинными косами 
принадлежат нам. Мы привыкли, что бледнолицые грабят нас и отнимают все, и мы 
отступаем, потому что они пока сильнее нас. А тут еще прибыли эти желтые твари, 
чтобы строить дороги и мосты на земле наших отцов! За это все они заплатят 
жизнью, а воины команчей обретут славу первых, кто раздобыл необычные скальпы! 
Теперь расскажи нам обо всем, что нужно учесть при нападении.

Последовало длинное разъяснение. Команчи совещались с метисом, дотошно выясняя 
сильные и слабые стороны лагеря, как лучше напасть и какой все-таки может 
оказаться добыча. Наконец Черный Мустанг подал знак двум своим спутникам, и те 
удалились в разных направлениях, чтобы осмотреться и проверить окрестности — 
никто не должен захватить врасплох их вождя!

В результате тайного совещания было решено, что сначала нужно поймать Олд 
Шеттерхенда и Виннету, а заодно Каза с Хазом, и сделать это завтра вечером у 
Ольхового родника. Срок нападения на Пихтовый Лагерь разведчику сообщат через 
нового посланца. На том метис распрощался с сообщниками и вернулся в барак.

Тем временем Черный Мустанг с обоими команчами осторожно направился к тому 
месту, где они, как условлено, должны были ожидать возвращения Кита Хомаши, 
который до сих пор еще был в бараке. Тот вернулся довольно скоро, вне себя от 
злости. Он рассказал, как обошелся с ним Олд Шеттерхэнд. Услышав, что команчи 
уже готовы схватить белого охотника и его краснокожего брата, он с ненавистью 
прошипел:

— Он еще пожалеет, что поднял на меня руку. Я буду тем, кто заставит его перед 
смертью забыть день, когда он родился!

Краснокожие собрались вернуться к укрытию, где их ждали лошади, как вдруг 
неподалеку послышались чьи-то крадущиеся шаги. Индейцы тотчас легли на землю, 
хотя она была грязной и размокшей. Команчи с умыслом легли прямо поперек дороги,
 по которой, как они уже определили, шлепали два человека. Один из них с шумом 
споткнулся о лежащего впереди вождя, потащив за собой другого. В один миг их 
скрутили и бросили прямо в грязь.

— Ни звука, если вам дорога жизнь! — грозно приказал вождь. — Кто вы?

— Мы — рабочие, — в страхе пролепетал один на не очень чистом английском.

— Вставайте, но не пытайтесь бежать! От кого вы скрываетесь, что здесь делаете 
и куда так тихо крадетесь?

— Мы и не думали прятаться…

— Так осторожно не ходит человек, которому нечего таиться! Что у вас там в 
руках?

— Ружья.

— Ружья? Зачем рабочим ружья? А ну покажи, я хочу посмотреть!

Вождь вырвал оружие из рук дрожащих китайцев и поднял ружья вверх, чтобы лучше 
рассмотреть их на фоне неба.

— Уфф! — вырвалось у Черного Мустанга. — Здесь, на Западе, эти три ружья знает 
каждый! Обитое гвоздями — Серебряное ружье Виннету, нашего злейшего врага! Если 
это так, то два других могут принадлежать только бледнолицему Шеттерхэнду! Это 
штуцер «генри» и «медвежебой». Я не ошибся?

Китайцы молчали. Они в самом деле тряслись от страха, видя перед собой злобных 
индейцев, даже и не помышляя о бегстве.

— Вы их украли? Китайцы упорно молчали.

— Разве кто-нибудь доверит свое оружие этим вагаре-саричен?[17 - Желтые псы.] 
Если не признаетесь, всажу нож обоим! Говорите!

Тот же китаец спешно затараторил.

— Мы