ским понятиям, не 
распространится на всех. Когда церемония закончилась, Мокаши пожал всем, даже 
детям, руки и отправился к своим людям, чтобы сообщить о происшедшем.

— Я охотно бы освободил и восьмерых навахо, — заметил Олд Шеттерхэнд, — а 
теперь придется оставить их в руках нихора.

— Пусть мой брат не беспокоится, — уверил его Виннету, — с ними ничего не 
случится.

— Я не так уверен, как ты.

— Нихора будут вынуждены отдать и этих пленных.

— Кто их вынудит? Навахо? Каким образом?

— Мы сообщим им об этом.

— Значит, ты думаешь, нам надо отправиться прямо к навахо?

— Мы должны это сделать, поскольку Нефтяной принц поскакал прямо к ним.

— Хм, мой брат прав! У этих парней нет оружия, они не могут подстрелить дичь, 
они не могут разжечь костер, они просто вынуждены искать людей, а там, куда они 
едут, других людей, кроме навахо, нет. Правда, неизвестно, как их примут навахо.
 Если они объявят себя врагами нихора, расскажут, что были у них в плену и 
бежали, то прием может быть сносным.

— Мой брат мог бы учесть, что они могут сказать и другое. Они расскажут про 
разведчиков-навахо и про то, что Хасти-тине был убит нихора. Они приплетут и 
тебя, и меня, чтобы только войти в доверие к навахо.

— И попросить у них оружия и всего, в чем они нуждаются. Ты думаешь, они своего 
добьются?

— Зависит от того, что они расскажут. Нитсас-Ини, великий вождь навахо, слывет 
очень умным человеком; он проверит каждое сказанное ими слово, прежде чем 
поверит. Но посмотри-ка на нихора! Они садятся на лошадей.

Мокаши сказал своим людям, что мир заключен. Те не очень-то в это поверили, но 
вынуждены были согласиться, поскольку была раскурена трубка мира. Они сели на 
лошадей и ускакали прочь. Потом несколько воинов вернулись, они сложили на 
землю все трофеи, которые могли быть востребованы белыми. Кое-каких мелочей все 
же не оказалось, но это действительно были мелочи, на которые не стоило тратить 
лишних слов, ведь прежде речь шла о делах серьезных, а то и вообще о жизни и 
смерти!



Глава 10

Пропавший чек

Прошло два дня. Там, где Челли впадает в Рио-Сан-Хуан, которую называют также 
Рио-дель-Навахос, на длинной полоске земли между обеими реками, располагался 
большой индейский лагерь. Там собралось сотен шесть навахо, и не на охоту, 
иначе они прихватили бы с собой палатки. Речь шла о боевом походе, ибо все лица 
были раскрашены в цвета войны.

Место это было исключительно удобным для лагеря. С двух сторон его защищали 
реки, значит, охранять лагерь надлежало только с одной стороны. Травы было 
больше, чем достаточно, деревьев и кустов тоже, да и недостатка в воде никто не 
испытывал.

На ремнях, натянутых между деревьями, сушились длинные, тонко нарезанные куски 
мяса, самый необходимый провиант в военном походе. Краснокожие либо лениво 
лежали в траве, либо купались в реке. Кто-то дрессировал свою лошадь, кому-то 
нравилось упражняться с оружием.

Посреди лагеря стоял построенный из веток большой вигвам. Воткнутое возле входа 
копье было украшено тремя орлиными перьями. Этот шалаш принадлежал Нитсас-Ини, 
верховному вождю навахо. Ему, сидевшему перед входом, еще не было пятидесяти 
лет, он был крепко сложен, и — что удивительно — лицо его не имело следов 
боевой раскраски, отчего его благородные черты были хорошо различимы. Во 
взгляде вождя читались ум, спокойствие и ясность, которые не всегда можно 
наблюдать у индейцев. Он не производил впечатления дикого или даже полудикого 
человека. Если отыскивать причину всего этого, то достаточно было взглянуть на 
существо, сидевшее рядом с вождем и беседовавшее с ним — на его скво.

Это было неслыханно! Скво в военном лагере, да еще и рядом с вождем! Известно 
же, что даже самые любимые из индейских женщин не осмеливаются сиживать рядом с 
мужьями. А здесь речь шла о верховном вожде бол