— Тебя ждут самые страшные пытки! — угрожал Пида.
— Не смешите меня! Сэм Хокенс — и пытки? Хи-хи-хи! Твой папаша уже раз пытался 
это сделать, там, у Рио-Пекос. И знаешь, чем все это кончилось?
— Этот койот Сэки-Лата ранил его!
— Точно! Так будет и здесь! Я не боюсь вас!
— Ты сошел с ума. Подумай, о чем ты говоришь? Ты в плену и крепко связан.
— Спасибо дорогому Сантэру за эти ремешки, мне в них так удобно.
— Я знаю, тебе очень, даже очень больно. И как же ты собираешься бежать, если 
кругом охрана, а ты крепко привязан к дереву?
— Молодой человек, предоставьте это дело мне. Тут прекрасный климат, и я пока 
не тороплюсь покидать ваш гостеприимный край. Но когда надумаю прощайте навек!
— Мы тебя отпустим, но только скажи — куда он пошел?
— И не подумаю. Теперь я все понял. Сантэр пугал меня, рассказывая о 
приключениях у Золотой горы, привирая при этом безбожно. Я же догадываюсь, как 
было дело, и смеюсь над вами. Вам ни за что не поймать Виннету и моего ученика 
Олд Шеттерхэнда, хи-хи-хи!
— А как же ты, его учитель, попался к нам в руки? — съехидничал Пида.
— А просто так, дай, думаю, попадусь, — не моргнув глазом, отпарировал Сэм. — 
Просто страшно соскучился по вас, вот и надумал малость погостить, чтоб мне 
лопнуть! И с чего это вы взяли, что Виннету и Олд Шеттерхэнд побегут за вами? 
Чепуха! Затея ваша сорвалась, апачей — нет как нет, и вы ломаете голову, где 
они, а я, видите ли, должен вам сказать, куда они поехали? Да откуда я знаю? А… 
впрочем, знаю, но не скажу, ты сам скоро и без меня все узнаешь…
В этот момент раздались громкие окрики, и Сэм замолчал.
Слов я не понимал, но в шуме явно слышались крики погони, вдруг я различил 
четко произнесенное имя Виннету.
— Слышишь, где они? — с ликованием воскликнул Сэм. — Где Виннету, там и 
Сэки-Лата! Пришли наконец-то, голубчики!
Крики и топот бегущих индейцев усиливались. Они заметили Виннету, но пока его 
не поймали. Срочно надо было действовать. Сын вождя в одно мгновение прыгнул в 
пирогу, на ходу отдавая стражникам приказ:
— Приготовьте ружья и стреляйте в каждого, кто попытается освободить его! — и 
погреб к берегу.
Мне не терпелось освободить Сэма в тот же день, но сейчас об этом нечего было и 
думать. При моем появлении стражники убили бы и Сэма, и меня, выполняя приказ 
юного вождя.
Пока Пида греб к берегу, мне пришла в голову дерзкая мысль. Он любимый сын 
вождя, и если бы я взял Пиду в заложники, то можно было обменять его на Сэма. 
План был, конечно, дерзкий, но вполне выполнимый.
Я огляделся. Виннету бежал к Ред-Ривер, потом свернул влево, оставляя наш 
лагерь правее. Он уводил преследователей от нашей стоянки. Кайова неслись вслед 
за ним с криками и воплями, часовые повернулись ко мне спиной и уставились на 
тот берег. Поблизости никого не было. Сын Тангуа доплыл до берега и, когда, 
наклонившись, принялся привязывать пирогу, я выскочил из воды прямо у него 
перед носом и одним ударом повалил на землю. Потом втащил в лодку, забрался в 
нее сам и погреб вверх по течению вдоль самого берега. Все произошло мгновенно 
и, главное, незаметно: стражники по-прежнему следили за происходящим в деревне.
Я греб изо всех сил, чтобы как можно быстрее выбраться за пределы деревни. А 
когда огни костров исчезли, я пересек реку, вытащил лежащего без сознания 
индейца на берег, отрезал у лодки ремни и связал юношу, а пирогу, чтобы не 
выдала меня, вытолкнул на середину реки. Потом взвалил связанного парня на 
спину и медленно пошел к нашему лагерю.
Доставить добычу оказалось труднее, чем я думал. Придя в себя, Пида стал 
яростно сопротивляться. Пришлось пригрозить ему ножом.
— Ты кто? — в бешенстве кричал он. — Паршивый бледнолицый, завтра мой отец 
Тангуа расправится с тобой!
— Он не догонит меня, он не может ходить, — спокойно возразил я.
— Зато у него есть множество воинов, они по его приказу пойдут по твоим следам.
— Не страшны мне ваши воины, и каждого ждет участь твоего отца, пусть только 
сунутся!
— Уфф! Ты дрался с моим отцом?
— Да, это я раздробил ему колени!
— Уфф, уфф! Значит, ты Сэки-Лата? — поразился Пида.
— Ты еще не понял? Кто же, как не я и Виннету, осмелится пробраться в вашу 
деревню и похитить сына вождя?
— Уфф! Пусть я умру, но вы не услышите из моих уст ни одного крика боли!
— Мы не желаем твоей смерти, потому что мы не убийцы. Если твой отец выдаст 
обоих бледнолицых, мы тебя отпустим.
— Сантэра и Хокенса?
— Да.
— Он их выдаст, потому что сын для него важнее сотни бледнолицых.
После этого разговора Пида послушно пошел со мной. Предсказание Виннету 
сбылось: начался дождь, да такой сильный, что я не мог найти наш остров и был 
вынужден укрыться под густым деревом, чтобы переждать и продолжить поиски на 
рассвете.
Отдых под деревом превратился в настоящую пытку: дождь не прекращался, а до 
рассвета было далеко. Я начал зябнуть в мокрой одежде и, чтобы согреться, 
принялся махать руками и делать упражнения. Лежащему без движения индейцу я мог 
только посочувствовать, правда, он был более закаленным.
Но наконец Бог внял моим молитвам: дождь кончился и начало светать, однако все