— Ступайте сами! — поспешно ответила девушка. — Женщине больше пристало 
позаботиться о нуждах того, кто с самого восхода солнца был в долгой и трудной 
дороге. Если парень укрылся от твоего недреманного ока, бдительный Дадли, у 
него не будет причин бояться других.
Хотя Фейс столь решительно отказалась присоединиться к группе, ее брат 
согласился без колебаний. Молодые люди уже собрались вместе покинуть помещение, 
когда щеколда, на которой уже лежала рука Дадли, тихо поднялась без его помощи 
и объект их предполагаемого поиска проскользнул мимо них и занял свое привычное 
место в одном из самых укромных уголков комнаты. По своему обыкновению, юный 
пленник вошел так бесшумно, что на мгновение те, кто видел, как его смуглая 
фигура пересекла комнату, невольно подумали, будто он просто пришел сюда, как 
это ему всегда разрешали делать в такое время. Но вскоре все опомнились и вновь 
задумались не только о подозрительных обстоятельствах его исчезновения, но и о 
том необъяснимом способе, каким он попал через ворота внутрь.
— Не мешало бы присмотреть за караульными! — воскликнул Дадли, когда повторный 
взгляд убедил его, что его глаза действительно созерцают того, кого 
недосчитались. — Место, через которое может пробраться подросток, вполне 
способно пропустить целую толпу воинов.
— Верно, — сказал Контент, — это надо выяснить. А не вошел ли мальчик, когда 
ворота были открыты для незнакомца? Вот идет тот, кто может рассказать об этом!

— Именно так! — сказало названное лицо, возвратившееся из внутренней комнаты 
как раз вовремя, чтобы расслышать замечание. —
Я.
обнаружил этого туземного мальчика возле ворот и взял на себя христианскую 
обязанность приютить его. Я уверен, что человек с таким добрым сердцем и 
милосердный, как хозяйка этого семейства, не прогонит его во гневе.

— Он не чужой у нашего очага или за нашим столом, — ответила Руфь, — будь это 
иначе, ты поступил бы правильно.
Ибен Дадли сохранял недоверчивый вид. Его ум в тот день был сильно занят 
видениями чудес, и у него, по правде говоря, имелись некоторые основания 
отнестись с недоверием к обстоятельствам возвращения юноши.
— Было бы нелишне осмотреть запоры, — пробормотал он, — чтобы другие, менее 
желанные, не последовали за ним. Раз здесь в колонии ныне действуют невидимые 
силы, человек не может спать чересчур крепко!

— Тогда ступай к наблюдательному посту и стой на карау
л
е, пока часы не пробьют полночь, — заявил Пуританин, желая показать, что, 
отдавая это приказание, он на самом деле руководствуется соображениями гораздо 
более глубокими, нежели смутные опасения его работника. — Прежде чем сон 
одолеет тебя, другой будет готов тебя сменить.

Марк Хиткоут редко подавал голос, но почтительное молчание позволило расслышать 
самые тихие его слова. В данном случае, когда впервые раздался его голос, такое 
безмолвие овладело всеми в его присутствии, что он закончил фразу под почти 
неуловимое дыхание слушателей. Среди этой кратковременной, но мертвой тишины 
раздался звук раковины у ворот, который можно было бы принять за эхо того, что 
так недавно заставил вздрогнуть и без того возбужденных обитателей селения. При 
повторе столь непривычных звуков все вскочили на ноги, но никто не произнес ни 
слова. Контент бросил торопливый и беспокойный взгляд на отца, а тот, в свою 
очередь, тревожно искал взглядом незнакомца. Последний стоял твердо и 
неподвижно. Одна рука опиралась на спинку стула, с которого он поднялся, а 
другая схватилась, может быть неосознанно, за рукоять одного из пистолетов, 
привлекших внимание юного Марка и еще заткнутого за широкий кожаный ремень, 
опоясывавший его камзол.
— Похоже, этот звук издает человек, не привыкший обращаться с инструментами 
простых смертных! — пробормотал один из тех, чей разум благодаря рассказу Дадли 
был готов поверить в любое чудо.
— Откуда бы он ни шел, это призыв, на который должно ответить, — заявил Контент.
 — Дадли, твой мушкет! Этот визит так необычен, что обязанность привратника 
надо поручить не одной руке.
Житель пограничья мгновенно повиновался, бормоча сквозь зубы, пока забивал 
запал глубже в ствол ружья:
— Ваши заморские храбрецы нынче ночью быстро идут по следу!
Затем, сунув мушкет под мышку, он с неудовольствием и обидой взглянул в сторону 
Фейс Ринг и приготовился открыть дверь перед Контентом, когда повторный звук 
разнесся в тишине, царившей снаружи. Второй зов раковины был более настойчивым, 
долгим, громким и умелым, чем предшествующий.
— Можно подумать, что раковиной забавляются, — заметил Контент, 
многозначительно глядя на своего гостя. — Никогда еще один звук не походил на 
другой больше, чем эти, которые мы только что слышали, и те, что ты извлекал из 
раковины когда просил тебя впустить.
Внезапное озарение осенило незнакомца. Встав в центре кружка скорее с 
непринужденностью давнего знакомого, чем с недоверием недавно прибывшего гостя, 
он призвал к молчанию, а затем сказал:
— Пусть никто не двигается, кроме этого смелого лесного жителя, молодого 
капитана и меня. Мы выйдем, и не сомневайтесь, что безопасность находящихся 
внутри будет соблюдена.