Притворяясь, что осознает, а может быть, действительно осознавая собственную 
неучтивость, незнакомец торопливо занялся выполнением своего долга.
— Если бы можно было собрать всех домочадцев в одну комнату, это было бы 
прекрасно и избавило нас от лишних волнений, — сказал он. — Правительство на 
родине было бы радо узнать кое-что о настроениях подданных в этой далекой части 
света. У тебя, несомненно, есть колокол, чтобы созывать стадо в урочные часы.
— Наши люди еще возле дома, — ответил Контент, — если тебе угодно, никто не 
станет уклоняться от обыска.
Заключив по взгляду офицера, что тот настроен серьезно по поводу выраженного 
желания, колонист спокойно прошествовал к воротам и, приложив раковину ко рту, 
издал один из тех звуков, что так часто слышатся в лесах, созывая семьи в свои 
дома, а также служат сигналами для мирного возвращения либо тревоги. Звук 
вскоре собрал всех, кто находился в пределах слышимости, во дворе, куда теперь 
отправились Пуританин и его незваные гости, как к месту, лучше всего 
отвечающему намерениям последних.

— Хеллем, — сказал главный из четверых визитеров, обращаясь к тому, кто мог бы 
быть, если уже не был, каким-нибудь младшим офицером в армии короны, ибо одежда 
выдавала в нем полузамаскированного драгуна. — Оставляю тебя поразвлечь этих 
добрых людей. Можешь занять время беседой о суетности мира, о чем, полагаю, 
мало кто может поговорить вразумительно лучше тебя, либо сказать несколько 
веских слов, предостерегающих о том, как важно твердо придерживаться веры. Но 
следи, чтобы никто из твоей паствы не трогался с места, ибо каждый из них 
должен оставаться недвижим, как неблагоразумная жена Лота
53
, пока я не загляну во все потаенные места их жилища. Так что заставь свои 
мозги поработать и покажи свою ловкость в качестве собеседника.

После столь неуважительного поручения своему подчиненному оратор дал понять 
Контенту и его отцу, что он и оставшийся с ним помощник намерены приступить к 
более тщательному обследованию помещений.
Когда Марк Хиткоут увидел, что тот, кто так грубо нарушил мирный уклад его 
семьи, готов продолжить свое дело, он твердым шагом двинулся впереди него 
подобно человеку, который отважно встречает следователей, и решительным жестом 
пригласил того за собой.
Незнакомец, может быть, столько же по привычке, как и по заранее намеченному 
плану, сперва бросил непринужденный взгляд на группу дрожащих служанок, косо 
глянул даже на скромную и кроткую Руфь, а затем двинулся в направлении, 
указанном тем, кто бестрепетно взял на себя обязанность проводника.
Объект этого обыска все еще оставался тайной тех, кто его учинил, и Пуританина, 
который, возможно, узнал его причину из предъявленных ему письменных полномочий.
 То, что они исходили от надлежащих властей, не вызывало сомнения, и то, что 
это каким-то образом связано с событиями, как известно, повлекшими столь 
внезапный и сильный переворот в правлении страной-родиной, все считали 
вероятным. Несмотря на явную таинственность процедуры, обыск был весьма строгим.
 В те времена строилось мало жилищ любого размера или вида, которые не 
содержали бы определенные потайные места, где при необходимости можно было 
укрыть ценности и даже людей.
Посланцы короля обнаружили хорошее знакомство с характером и обычным 
расположением этих частных убежищ. Ни один сундук, шкаф и даже большой 
выдвижной ящик не ускользнули от их бдительного ока. Не было доски, при 
простукивании выдававшей, что за нею пустота, чтобы хозяина долины не позвали 
объяснить причину этого. За пару минут доски бывали с силой выдраны из своих 
пазов, а пустоты за ними обследованы с тщательностью, возраставшей по мере того,
 как обыск безуспешно продолжался.
Незнакомцы казались раздосадованными своей неудачей. Прошел час в самом 
придирчивом и скрупулезном поиске, но не обнаружилось ничего, что продвинуло бы 
их ближе к цели. То, что они начали обыск с более чем явным предвкушением 
благоприятного результата, можно было заключить по смелости тона, взятого их 
начальником, и по подчеркнуто личным намекам, которые он время от времени себе 
позволял, зачастую слишком вольным и всегда по поводу лояльности Хиткоутов. Но 
когда он завершил обход зданий, побывав повсюду от подвалов до чердаков, его 
одолела такая сильная досада, что он не смог удержаться, чтобы до известной 
степени не выставить напоказ предоставленную ему свободу действий, которую до 
той поры он старался прикрыть якобы легкомысленным поведением.
— Ты ничего не заметил, мистер Хеллем? — спросил он у личности, оставленной на 
часах, когда они пересекли двор, покинув последнее из наружных строений. — Или 
те следы, что привели нас к этому отдаленному поселению, оказались ложными? 
Капитан Хиткоут, ты видел, что мы явились не без достаточных оснований, и в 
моей власти заявить, что мы явились не без достаточ…
Прервав себя, словно едва не сказал больше, чем следовало, он вдруг бросил 
взгляд на блокгауз и спросил, для чего тот служит.
— Это, как ты видишь, здание, возведенное в целях обороны, — ответил Марк, — 
одно из тех, куда в случае вторжения дикарей семья может бежать как в укрытие.
— А! Эти крепости мне знакомы. Я встречал и другие за время своего путешествия, 
но ни одной столь внушительной или обустроенной по-военному, как эта. Видно, 
что ею управляет солдат и она может выдержать основательную осаду. Поскольку 
это место определенного назначения, мы заглянем поглубже в его тайны.
Засим он выразил намерение завершить обыск обследованием этого сооружения. 
Контент незамедлительно распахнул дверь и пригласил его войти.