ли бывают также и люди, которых нерушимо  привязывают  к
их господам побои?
   Да, бывают! Именно таков и был улан Билли, денщик майора Колвилла.
   Ни с одним денщиком английской армии не обходились, наверно, хуже, чем  с
Билли. А один бог знает, сколько ругательств, пощечин и зуботычин  отпускают
английские офицеры, эти "утонченные"  джентльмены,  по  каждому  поводу,  за
малейшую провинность, а чаще всего просто так, без всякой вины.
   Хлестать подчиненного с утра до  вечера  -  это  своего  рода  офицерский
спорт.
   Билли, расположившийся у палатки  майора,  как  вер-ный  сторожевой  пес,
защищал своего хозяина с остервенением дога.
   Жан прилагал неимоверные усилия, чтобы высвободиться  из  цепких  объятий
улана, который, не переставая, орал.
   Сорви-голова наносил ему удар за ударом. Но Билли, привыкнув на службе  у
майора к побоям, упорствовал и не сдавался.
   Еще немного - и Сорви-голова будет схвачен. Неистовое бешенство  овладело
им.
   Но тут, себе на беду, Билли слишком приблизил свое лицо к Жану, вероятно,
для того, чтобы получше разглядеть и запомнить вора.
   Сорви-голова мгновенно  использовал  это  выгодное  для  себя  положение,
нанеся противнику так называемый удар "вилкой".
   Слишком верный и слишком упрямый Билли, сраженный страшной болью, упустил
свою добычу и волчком завертелся на земле.
   Наконец-то Сорви-голова свободен! Но отовсюду уже бегут солдаты,  вот-вот
снова начнется прежняя игра.
   К счастью, вопли Билли  отвлекли  внимание  людей  от  Жана  и  несколько
задержали погоню.
   Бедняга, забывая о себе ради своего господина, умолял тех, кто  собирался
помочь ему:
   - Скорей туда, в  палатку!  Там  его  милость  майор...  Его  обворовали,
убили!..
   Одни солдаты бросились  преследовать  убегавшего  Жана,  другие  вошли  в
палатку и увидели там  полузадушенного  и  окровавленного  майора,  который,
впрочем, довольно быстро пришел в себя.
   Не успели его развязать, как он завопил:
   - Сорви-голова!.. Где Сорви-голова?
   Никто ему не ответил, никто не принимал всерьез его вопли -  все  думали,
что майор просто пьян или спятил с ума.
   - Да говорят же вам, болваны, Сорви-голова в лагере!..
   И, схватив шашку, Колвилл опрометью понесся по лагерю, исступленно вопя:
   - Брейк-нек! Брейк-нек! Ловите Брейк-нека!.. Тысяча фунтов тому, кто  его
задержит!
   Сорви-голова пользовался у англичан столь же лестной, сколь и опасной для
себя популярностью.
   Его имя вместе  с  обещанием  награды,  повторенное  вслед  за  Колвиллом
несколькими солдатами, вскоре подхватили сотни, тысячи солдат.
   - Брейк-нек!.. Тысяча фунтов!.. - неслось отовсюду.
   Разумеется, Сорви-голова вторил им в унисон, переходя иногда и  на  более
высокие ноты. Эта уловка снова удалась ему, во всяком  случае  помогла  хоть
немного выиграть время.
   Но без каски, в измятом мундире он не мог долго  сходить  за  английского
солдата. Дела его неизбежно должны были принять другой оборот.
   Однако Сорви-голова принадлежал к людям, которые в  случае  необходимости
умеют все поставить на карту. Он прибегнул к  остроумной,  хотя  и  чреватой
опасностью диверсии.
   Убегая  от  преследователей,   он   случайно   очутился   возле   лошадей
артиллерийского парка.
   Служба  охранения  несколько  ослабевает  в  центре  лагеря,  окруженного
двойной цепью часовых и конных патрулей, особенно  после  трудного  дневного
перехода и ночной тревоги, которая, как это  было  сегодня,  нарушила  отдых
измученных людей. Поэтому Жану и удалось подойти  к  лошадям,  не  возбуждая
подозрения заспанных да к тому же и малочисленных часовых.
   Кони были привязаны незамысловатыми узлами.
   В какие-нибудь  полминуты,  рискуя  получить  хороший  удар  копытом,  он
отвязал десятка три лошадей, которые, почуяв  свободу,  разбежались  во  все
стороны.
   Лошади с громким ржаньем неслись,  сшибая  с  ног  людей,  метавшихся  по
лагерю с криками: "Брейк-нек!.. Брейк-нек!.."
   Смятение все росло и вскоре достигло ужасающих размеров, ибо Сорви-голова
продолжал под прикрытием ночи свою дьявольскую работу, отпуская на волю  все
больше и больше коней. А те, возбужденные  непривычной  обстановкой,  бешено
мчались куда глаза глядят, опрокидывая палатки и сбивая с ног людей.
   Артиллеристы бросились ловить лошадей. Пушки на какое-то время (о, совсем
ненадолго!) остались  без  охраны.  Но  Сорви-голова  со  свойственными  ему
изумительным хладнокровием и ловкостью сумел воспользоваться и этим  кратким
мгновением.
   - А, господа англичане! Так вы предлагаете за мою голову  тысячу  фунтов?
Но я же вам говорил, что она стоит гораздо большего. Сейчас вы  убедитесь  в
этом...
   Жан вспомнил о взрывчатке, обмотанной  вокруг  его  тела.  Он  знал,  как
обращат