т-вот должно было
прекратиться,  так  как  солнце,  подымавшееся  все  меньше   и  меньше  над
горизонтом, вскоре должно было окончательно уйти за линию горизонта.
     Прошло уже четверо суток  со  дня нападения гризли, шкуры которых  были
содраны и превращены в покрывала,  а мясо разрублено  на части, заморожено и
спрятано в одной из боковых галерей, превращенных в кладовые.
     Наступила ночь.  Обитатели медвежьей  пещеры спали. Зато  вблизи пещеры
слышались человеческие голоса, собаки глухо рычали, проворные тени сновали у
входа в пещеру в облаке беловатого тумана. Наши друзья  вышли на этот шум,--
и у них вырвались шумные крики радости.
     -- Отец! Это вы, да? -- воскликнула Жанна.
     -- Да, да, дитя мое!
     -- Ну, все благополучно? Никаких бед?
     -- Все как по маслу! -- отвечал Лестанг.
     Собаки  вновь прибывших путников тоже братались  с остальными собаками,
только  один Портос продолжал рычать: с  двумя возвратившимися канадцами был
еще третий, и Портос не мог успокоиться в присутствии незнакомца.
     --  Молчи,  Портос! --  крикнул на  него  Жан.--  А вас, друзья,  прошу
пожаловать в наш дом! --  добавил он, указывая рукою на внутренность пещеры,
ярко освещенной двумя лампочками в честь прибывших.
     Почти окоченев от  холода,  трое  путников прежде  всего отпрягли своих
собак  и прибрали сани,  в  чем  им помогли и остальные, затем уже осторожно
направились  внутрь  пещеры, чтобы  не задохнуться от внезапного перехода  к
теплу после пятидесятиградусного мороза. Очутившись в  круглой зале  пещеры,
где весело топилась печь, они сбросили  с себя свой меховой наряд  и ощутили
невыразимое чувство блаженства и покоя после всех трудностей своего пути.
     --  А  вот и  грог готов!  Как  мы  рады, что  вы вернулись, и что  все
обошлось благополучно!
     --  Грог  --  дело доброе,-- произнес  Лестанг,--  но всему свое время.
Позвольте  мне прежде  всего познакомить  вас с моим другом  Серым Медведем,
которому известна тайна  местонахождения "Матери золота", тайна, которою  он
готов поделиться с нами!
     -- Ах, так  его  зовут  Серый  Медведь!  Какое странное  совпадение! --
воскликнул   журналист,  кидая   испытующий  взгляд  на  вновь   прибывшего,
типичнейшего   представителя  краснокожей  расы,  с  горбоносым  профилем  с
древнеримских медалей и  монет, с железными мускулами, телом,  точно вылитым
из бронзы, с глазами черными как уголь и блестящими как алмаз. Одет он был в
простую  охотничью  блузу, индейские  штаны с  кисточками и мокасины,  а  на
плечах носил шерстяной плащ, заколотый спереди длинной косточкой.
     --  Да... этот человек не мерзляк,-- подумал про себя Редон,-- в  такой
мороз  и  так  налегке!  -- При этом он  заметил на  шее  индейца любопытное
ожерелье из медвежьих когтей.
     -- Это ожерелье вождя!  По  нему  узнают человека отважного, героя!  --
пояснил Лестанг, давно уже  знакомый  с  нравами  и обычаями  краснокожих, в
среде которых ему много приходилось вращаться.
     -- А, ведь и мы,  Лестанг, герои  и героини:  мы здесь убили двух серых
медведей! -- произнес один из молодых людей.
     Девушки в это  время  разносили кипящий  грог. Индеец, постоянно живший
среди канадских охотников, научился понимать по-французски.
     -- Ax!  -- воскликнул он.--  Брат  мой  убил двух  гризли? Брат мой  --
великий вождь!
     -- О, восторг! Он говорит языком героев Купера  и Эмара[10]!
-- воскликнул журналист.-- Нет,  уважаемый краснокожий, не мне хвастать этим
славным подвигом, а вот этой молодой девушке,  мадемуазель  Дюшато, и  моему
товарищу Леону Фортену,  отважному галлу, воину, ученому знахарю, да вот еще
этому  юноше!  --  указал  он  на Жана.--  Настоящий прирожденный  траппер и
вольный охотник!
     Заинтересованный индеец попросил подробно рассказать ему все, как было.
Леон тотчас же  согласился удовлетворить  его  любопытство, и  старый  вождь
почувствовал невольное  сердечное  влечение к  этим бледнолицым, совершившим
тот же подвиг, каким сам он снискал себе славу и звание великого вождя.
     Затем  мало-помалу  разговор перешел  к  вопросу,  наиболее занимавшему
всех, то есть к вопросу о золоте. Под влиянием общего дружеского настроения,
единодушного  сердечного  приема  и  ласки,  какие  встретил  здесь  угрюмый
краснокожий,  он  стал  и  сам  дружелюбней  и общительней  и рассказал, что
"желтого железа" там, куда он хочет их свести, много-много.
     --  Так много, что  вот настолько от земли!  --  говорил он,  показывая
рукою на добрые три  четверти аршина от  земли.-- Тянется оно далеко-далеко!
--  И  он принялся  шагать  большими  шагами по  пещере,  приговаривая: "Вот
столько и еще больше, еще больше!.."
     Очевидно,  индеец  говорил о  целом  пласте  золота  таких колоссальных
размеров, что это превосходило всякие предположения.
     -- Нет сомнения,  что  это  и  есть  сама  "Мать золота"! -- воскликнул
Лестанг.
     -- Да, да! --  произнес Редон: -- И это все будет наше, и золото, и его
мамаша!
     -- Надо посмотреть, так ли это? -- заметил вполголоса Леон.-- Во всяком
случае такие пласты золота -- нечто невероятное, но если моя стрелка оживет,
и к ней вернется ее прежняя чувствительность, то мне весьма любопытно знать,
на каком  расстоянии леоний укажет  нам присутствие золота на  этой  золотой
равнине!
     -- Скажите, краснокожий брат мой,  далеко  ли  отсюда  это  золото?  --
спросил он вождя.