тон на грудь несчастного и  прибавил:  --
Воспользуемся ночным временем, чтобы унести его отсюда и повесить на дерево.
Подумают,  что  это случайность.  Это будет хорошим примером и спокойнее для
нас!
     -- Чудесно, товарищ! А теперь за дело!
     С этими словами Френсис разделся, одел полную форму полисмена и  сказал
Бобу:
     -- Делай то же!
     Боб повиновался и, за  несколько минут  переодевшись, стал  неузнаваем.
Оба бандита в костюмах конных полисменов могли теперь обмануть самый опытный
глаз.  Между  тем два  соучастника  вымыли стол,  на  котором  производилась
ужасная операция, потом  принесли  новые  бутылки,  и попойка  продолжалась,
словно тут и не было едва остывших трупов.
     Вдруг раздалось несколько ударов в дверь.
     --  Кто там? -- проревел  Боб.--  Убирайтесь!  Здесь сидят  счастливцы,
желающие веселиться без посторонних! Приходите завтра!
     Стук прекратился: новые посетители  харчевни удалились,  хорошо понимая
желание миллионеров веселиться в своей компании.

     Время шло;  наступила темнота. Оба бандита, переодетые в полицейских, с
бесконечными предосторожностями  вынесли  труп товарища, не встретив никого,
повесили его на  первое же дерево и возвратились в харчевню; здесь Френсис в
качестве начальника отдал последние приказания:
     -- Условьтесь относительно  уничтожения человеческих  останков!  Будьте
осторожны, никоим образом не возбуждайте подозрений и терпеливо ждите нашего
возвращения  в  таверну  "Человека-Пушки". От этой первой  операции зависит,
получим ли мы то ослепительное богатство, которое я обещал вам... Миллионы!
     -- Решено, рассчитывайте на нас!
     Мнимые полисмены немедленно  отправились в конюшню, оседлали  лошадей и
поехали по направлению к  холмам. В харчевне  остались их  соучастники, чтоб
убрать трупы двух конных полицейских.
     Это  ужасное  дело вызывало много  затруднений. Прежде всего, тюки были
тяжелы  и  многочисленны. Их было шесть,  и каждый  весил около  шестидесяти
фунтов. Затем возникал вопрос,  куда их снести? Френсис советовал бросить  в
заброшенные ямы. Но таких по соседству не было. Бросить в воду -- они  могли
всплыть потом. Кроме того,  переноска  потребовала бы троекратного длинного,
трудного и опасного путешествия. Тогда одному бандиту пришла  в голову мысль
разломать внутренние перегородки харчевни, сложить доски в костер и прикрыть
им  останки. Они положили туда все  твердые припасы: масло,  окорок, сало --
чтобы посильнее горело и особенно чтобы сгорело  дотла, потом выпили сколько
могли  спирта,  остатки  вылили в  огонь и вышли,  заперев дверь. Все  это в
мгновение ока воспламенилось.
     В  деревне  Фурш не  было  ни  пожарной  трубы,  ни пожарных -- жители,
расселившиеся   редко,  из  боязни  пожаров,  теперь  оставались  спокойными
наблюдателями  того, как огонь  делал свое  дело и уничтожал последние следы
преступного деяния.  Тогда два товарища  медленно двинулись в Доусон-Сити на
свидание  с двумя  подставными полисменами. Между тем  последние неторопливо
ехали по течению Эльдорадо, провожаемые по дороге поклонами и приветствиями,
получаемыми не по  праву, а ценой преступления. Но это не мешало им отвечать
поклоном на поклон, пожатием  на пожатие,  что  производило  на людей  самое
приятное впечатление.
     Богатые участки  следовали один за другим, затем они делались все реже,
по мере  того как приближалась  цепь холмов, отделявших  бассейн Бонанзы  от
бассейна Индианы.
     Тут бандиты дали лошадям несколько часов отдыха и продолжали свой путь,
направляясь к участку французов, что и было целью их поездки.
     Они приехали  в  тот момент,  когда, утомленные  тяжелым  и непривычным
трудом,  счастливые рудокопы сели  за  стол; его, впрочем,  заменяла простая
подставка, перед которой каждый присел на корточки, как в деревне.
     Кушаний, приготовленных молодыми девушками и  приправленных ни с чем не
сравнимым соусом -- аппетитом, было предостаточно.
     Прибытие  полицейских  было встречено  приветственными  возгласами:  во
время пребывания своего в Доусоне европейцы научились их узнавать и уважать.
Что касается канадцев, то им давно было известно, что это за солдаты.
     Итак, прием был  хороший. Полицейских пригласили освежиться и разделить
завтрак.
     Те с готовностью  приняли  приглашение, слезли с  лошадей  и  заботливо
осмотрели  их, как  своих преданных помощников,  а  когда, наконец,  в  свою
очередь  присели перед брезентом, довольные этим приемом, но смущенные перед
своими образованными хозяевами, старый рудокоп вскричал:
     -- Вот  так  удача! Я перевожу в банк более двухсот фунтов золота,  эти
двое молодцов будут сопровождать нас!
     --  Это  действительно  удача!  --  сказал  Редон.-- Нам много говорили
относительно  безопасности  в этой  стране,  но я  не совсем доверяю живущей
здесь бедноте!
     -- Я тоже,-- прибавил Леон,-- и буду  спокоен тольк