легкими «внушениями», после 
чего вернули разоравшегося нарушителя на поруки прибежавшим родителям.

Родители долго их хвалили. И даже хотели отблагодарить за воспитание 
сына-шалопая, несомненно, ценным подарком.


Часами?

Щенкам?
Фотоаппаратом 
«Смена-2»?
Подшивкой журнала «Пионер» за 1952 
год?
Но на это у родителей, к сожалению, не нашлось времени: парень поднял вой, и 
его пришлось спешно тащить домой.

Братья шли и оглядывались. Но их никто не догонял с подарками. А 
жаль!
На школьном дворе уже вертелись мальчишки. А у забора сидел на рюкзаке Олег 
Спасибо (такая фамилия) в окружении многочисленных родственников и чего-то 
ожидал. Спасибо был широко известен среди школьников. Из-за его редкой фамилии 
класс, в котором он учился, стал знаменитым.

Приходили делегаты со всех школ города и просили его показать. А потом 
говорили:
– Нашли, чем 
удивлять!
Как будто их кто-то звал.

Спасибо всегда все путал: расписание уроков, галоши в раздевалке и даже имена 
преподавателей. У него были ярко выраженные профессорские данные из кинофильмов 
для детей.

И сегодня он не изменил себе. Родственники пришли провожать его в лагерь, хотя 
отъезд был назначен на завтра. Так они и ушли не солоно хлебавши и даже не 
ругали его, так как были давно приучены ко всяким неожидонностям.

Гринберг собрал вокруг себя кучу младшеклассников и рассказывал, как к ним 
приходили мордатые-бородатые дяди с граммофоном, который пищал детским голосом, 
и пытались их «взять на пушку», замешав его, Леву, в это темное дело.

Его с интересом слушали, но не верили. Да и какой нормальный ученик поверит 
шахматисту?!
Подошел задумчивый Грунькин и сумрачно 
сообщил:
– В лагерь я не поеду.

Его начали 
уговаривать:
– Мы же решили всем 
классом!
– Все едут. Даже Петька, хотя он и не из нашего класса.

Грунькин стал 
жаловаться:
– Мария Федоровна (классный руководитель) сказала, что наш пионервожатый 
заболел, а с другим я принципиально не хочу.

– Ну и не надо, – вспыхнула Ленка, староста класса.

Она всегда вспыхивала, как спичка.

– Корабль тонет, крысы бегут! – презрительно изрек Петька.

Тогда Грунькин стал 
юлить:
– Я еще подумаю, посоветуюсь с классным руководителем и со своими родителями. – 
Он всегда подчеркивал, что именно со своими. – Да и что мне там делать? Там, 
наверное, нет литературно-поэтического творческого кружка. И вообще, мама 
достоверно узнала, что нас в колхоз на уборку 
загонят…
А Маша Пашкова, председатель классного общества Красного Креста и Полумесяца, 
заговорила всех до 
смерти:
– Ой, мальчики и девочки, ой как здорово! В походы будем ходить, на речку, в 
колхоз поедем. А лес! А 
костер!
И неожиданно 
запела:
– Солнце, воздух и 
вода…
Все зашумели, а Славка Рой всех перекричал. Он был пловец третьего разряда. 
Легкие у него были – 
ого-го!
– Это по мне! – кричал он.

Лагерь – это лагерь! Сколько туда ни езди, никогда не надоест.

Все твердо договорились собраться завтра за час до отъезда автобуса и разошлись.
 Дел было – уй