С хлебом дело обстояло еще хуже. Обходя мыс Горн, Лаперуз заметил, что в 
холодном климате мука очень быстро покрывается плесенью. Поэтому в Чили он 
вместо муки купил несколько тонн пшеничного зерна, которое портится гораздо 
медленнее. Он полагал, что очень нетрудно будет толочь это зерно в ступке. Но 
оказалось, что для того, чтобы натолочь муки на всю команду, нужно громыхать 
ступкой с утра до вечера, и мука получалась скверная. Хлеб выходил липкий, 
тяжелый, плохо пропеченный. Недоеденный хлеб приходилось отдавать тем же 
свиньям, и матросы начали роптать.

— Свиней поят и кормят, а человек сиди голодный и не смей попросить вторую 
кружку воды!

Тогда Лаперуз распорядился зарезать свиней.

Свиные туши разрубили на части, посолили и сложили в трюме. Вместо свежего мяса 
матросы теперь получали солонину, но зато могли пить воды сколько угодно.

Хлебные затруднения тоже были скоро разрешены. Но разрешил их не Лаперуз, а 
простой матрос с «Астролябии» по имени Жак.

Этот Жак был самый незаметный и самый скромный из всех матросов «Астролябии». 
Деревенский парень, впервые попавший на корабль, потешал моряков своей 
неуклюжестью. Матросы считали его дураком, издевались над ним. Ему постоянно 
давали самую грязную и неприятную работу, где требовалась не сообразительность, 
а только сила.

Недели через две после отбытия с Гавайских островов этот самый Жак, увидев на 
палубе капитана де Лангля, подошел к нему. Де Лангль, не привыкший к тому, 
чтобы с ним заговаривали простые матросы, нахмурил брови. Но у Жака было такое 
простодушное и доверчивое лицо, что капитан не мог рассердиться.

— Что тебе надо? — спросил он его.

— Дома я работал на мельнице… — начал Жак.

— Да, я вижу, что ты не моряк, а мельник, — перебил его де Лангль.

Матросы, столпившиеся вокруг, засмеялись. «Мельниками» моряки называют 
неуклюжих растяп, которые в первый раз выходят в море и не знают морского дела.

— Да, я мельник, — серьезно и даже гордо ответил Жак. — Я хотел купить мельницу,
 но у меня не хватило денег, и вот мне пришлось уйти в море на заработки. У вас 
здесь не умеют молоть муку. Где это видано, чтобы зерно толкли в ступке? Если 
хотите, чтобы у вас был хороший хлеб, я вам построю мельницу…

— Где же ты построишь мельницу? — спросил де Лангль. — На волнах?

Матросы хохотали.

— Нет, на палубе, — невозмутимо ответил Жак.

Но, к удивлению всех, де Лангль не смеялся.

— Как же ты построишь мельницу?

— На кухне есть два больших точильных камня. Из них выйдут хорошие жернова. А 
крылья можно сделать из досок.

Де Лангль задумался. Да, довольно забавный будет вид у «Астролябии», гордости 
французского военного флота, с мельничными крыльями на палубе! Будь они в 
Бресте или в Марселе, де Лангль умер бы со стыда, если бы ему пришлось 
командовать фрегатом с таким украшением. Но здесь их не увидит никто, кроме 
туземцев… А ведь хороший хлеб так нужен!

— Строй, — сказал де Лангль.

И Жак принялся строить. К вечеру под фок-мачтой завертелись мельничные крылья, 
а на другой день матросы получили к ужину прекрасно выпеченные булки.

— Ура! — кричала команда «Астролябии». — Качать Жака, качать!

И Жак полетел вверх.

На специально присланной шлюпке его, гордого и счастливого, отвезли на «Компас»,
 чтобы он и там выстроил такую же мельницу.



Среди бурунов