рем за ними... ты пол помоешь.

Но дверь открылась, едва он коснулся замка ключом. Мы подпрыгнули от 
неожиданности.

– Зап карап ынакат бир-бир гелупек? – спросила мама, что на древнеегипетском 
означает «Надеюсь, вы можете все 
объяснить?»
– Бир-бир, бир-бир, – подтвердил я торопливо, – а вы когда 
приехали?
– Неделю назад...

Выходит, все это время они волновались, искали нас, все больницы и милиции, 
наверное, обзвонили.

И я стал торопливо 
рассказывать:
– Да ты не бойся, мама, мы у Кащея были. И в Антарктиде. И с Шерлоком Холмсом в 
цирк ходили...

Стас посмотрел на меня, как на идиота, и стал все «правильно» 
объяснять:
– Костя мухой был, а я – президентом... С Иваном-дураком познакомились... Ну, 
вот... Мы же вернулись.

Тут раздался голос 
папы:
– Идите на кухню. Чтобы ужинать. Чтобы за ужином все подробнее рассказать. 
Потому что нам интересно.

Под аккомпонимент кошачьего мурлыкания (папа с мамой из Бельгии 
консервированной пингвинятины привезли) мы просидели за столом аж до полпервого 
ночи.

– Представляешь, мам, – размахивая вилкой, с нацепленной на нее котлетой, вопил 
Стас, – я на всей Земле порядок навел! Всем так хорошо было! Археологию сделал 
обязательным предметом в школе, начиная со второго 
класса!
– А мы там тебе не мешали? – без особого любопытства поинтересовалась мама. И я 
внезапно сообразил, что в Вымышленном Мире папу и маму почему-то не видел...

– Ну... в общем... – Стас вдруг покраснел и замялся. – Я... это... – и во 
внезапном приступе честности покаялся: – приказал, чтобы из Бельгии никого не 
выпускали.

– Чтобы нам тебя наказывать не пришлось? – спросил папа. И Стас протестующе, 
хоть и неискренне, замотал 
головой:
– Да нет же, нет! Вы ведь всегда говорили: пока пол не домыл до конца, или 
картошку не дочистил, не хвастайся. Доделай вначале! Вот, я и решил, что вам 
все покажу, только когда никаких недостатков на Земле не будет.

Прозвучало это как-то неуверенно, и родители явно в Стасову основательность не 
поверили. Папа даже сказал 
иронически:
– Пчелка ты трудолюбивая...

Пришлось мне за Стаса 
вступиться:
– Мам, пап, Стас же Кащеем стал! Если б он вас не держал на расстоянии, точно 
бы превратил. Папу, например, в сервант, нет, лучше в комод! А маму – в 
подсвечник! Бронзовый, старинный.

Не знаю уж с чего, вроде я так здорово Стаса отмазал, но папа с мамой 
посмотрели на меня мрачно.

– А вот еще был случай, – возбужденно тараторил Стас. – Объявил я конкурс, на 
лучшую корону для себя...

– Кстати, о короне, – папа мгновенно ожил. – Мы такую древнеперуанскую корону в 
Антверпене видели! Она по форме напоминает космический корабль, разбившийся при 
посадке!
Понятно, конечно, что такая странная корона – это вещь. Но мне даже обидно было,
 что эта корона их больше занимает, чем то, что Стас был диктатором всей Земли. 
Да еще – волшебником. (А ведь он и сейчас, наверное, волшебник, – подумал я, но 
промолчал.) Родители наши, видать, ко всему уже привыкли. И поэтому, между 
прочим, ни в милиции, ни в больницы не звонили. Преспокойненько жили, кошек 
пингвинятиной кормили, ждали, когда мы появимся.

Вот такие у нас родители. Хотя по мне и Стаське соскучились, как нормальные. 
Так что мы обижаться не стали. Сами по ним соскучились. Поэтому, когда мы в 
спальню зашли, я Стасу 
говорю:
– Наколдуй им эту корону.

Стас на меня посмотрел н