! Ты ж уважаемый, тебя в городе накормят.
   - Это как пить дать. Но не сразу.
   Город вставал из болотного марева  неохотно  Ощетинившийся  бесчисленными
башенками, как и Орешник, он походил издалека на распяленную ежовую  шкурку.
Сигнальный  дым  не  торчал  вздернутым  кошачьим  хвостом,   а   сразу   же
расплывался, смешиваясь с набухшими  влагой  облаками.  Солнце  проглядывало
сквозь них едва заметным бледным пятнышком, наводя невыразимую тоску.
   - Нам прямо в тюрьму? - спросил Ких.
   - В тюрьму не бывает прямо, - возразил шаман и взялся  за  привязанные  к
поясу вожжи.
   Повинуясь его движениям, паук замедлил ход и  свернул  с  дороги,  огибая
окраины Ракушечника слева.
   - Послушай, достопочтенный, - Ких решил задать вопрос, мучивший  его  всю
дорогу. - Вот мы едем освобождать этого... как его? А  может,  его  за  дело
посадили?
   - Имени он лишен. А сидит в темнице не  за  дело.  Когда  наш  Полуденный
Князь еще малышом был, они его похитили.
   - Древние боги! Это у вас что, виной не считается?
   - Не тебе судить, вьюнош. Может, ни дороги, ни городов на ней уже не было
бы, если б они этого не сделали. О, темница. Сейчас въедем.
   Ких покрутил головой, но ожидаемых крепостных стен с зарешеченными окнами
не  обнаружил.  Вместо  этого  они  очутились  перед   просторным   навесом,
опирающимся на многочисленные и, как тут повелось, беспорядочно разбросанные
там и сям каменные  столбы.  Ближе  к  углам  располагались  четыре  больших
колодца с воротами и дремавшими в упряжи единорогами. В  самой  середине  на
кошме вповалку валялось человек двадцать; судя  по  тому,  что  к  ближайшей
колонне были прислонены здоровенные копья, это  были  стражи.  Один  дремал,
по-птичьи сидя на краешке колодезного сруба.
   - А теперь исчезни, - строго велел  сибилло,  доставая  из  мешочка  свой
бутафорский нос, который делал его сразу на порядок внушительнее. -  Двигай,
куда и сибилло, не мешкай, но и под ноги никому не угоразди. Соображай.
   Ких шумно вздохнул, словно собирался прыгнуть в воду, и  выдернул  пробку
из сосудика со снежинками. Белый  буранчик  закрутился  вокруг  него,  мягко
отпихнул шамана, который недовольно поморщился и  потер  обожженный  холодом
локоть. Шурушетр между тем подогнул лапы  и,  на  брюхе  въехав  под  навес,
замер.
   - Кто посмел?!.. - страж с традиционным для всех миров воплем  ринулся  к
ним, но вовремя продрал глаза и рухнул на колени:
   - Сибилло, делло-уэлло!
   С кошмы вскакивали, расхватывая копья, по  навстречу  шаману  уже  трусил
дородный смотритель, кутаясь в ночной балахон. Он поймал  гостя  за  локоть,
подвел к кошме и шуганул оттуда еще не проснувшихся.
   Но шаман рассиживаться не пожелал.
   - У тебя ли безымянный лиходей, коего  содержит  рыцарь  Травяного  Плаща
Лропогирэхихауд-по-Рахихорд-над-Хумусгигрейтос?
   Смотритель замялся - узник был зело выгоден.
   - Ответствуй сибилле, как самому Полуденному Князю!
   - Кормим, кормим, себе так не варим, как им, - в  этом  темнилище  только
стоялые караванники, вот в  этом,  не  изволите  ли  убедиться  сразу  после
дыма...
   Как же, себе так не варят. Объедками со своего стола кормят, и то хорошо.
А что касается убеждения, то тут уж бывалый смотритель и не сомневается - ни
до угашения Невозможного Огня, ни после празднолюбивый  колдун  ни  в  какое
темнилище не сунется. Порасспрашивает, и вся недолга. Потом будет  хвастать,
что облазал тут все вдоль и поперек.
   Но на сей раз попечитель тихрианских лиходеев ошибся.
   - Сибилло явило себя  посреди  дыма,  чтобы  накласть  заклятие,  в  прах
обращающее! Веди.
   У смотрителя от грудины вниз по животу прошла волна.
   - Не вели казнить, великомудрый...
   - Сказано - веди! Сибилло оберегает кровь и кость княжескую.
   Оно, конечно, сибилле и полагается безусыпно о Полуденном  Князе  печься,
по смотрителю была ближе собственная шкура.
   - До угашения Невозможного Огня не смею, о повелитель  незримых  сил!  За
такое вон туда полагается! -  Смотритель  одними  бровями  указал  на  самый
дальний из колодцев. Он-то прекрасно понимал, что хоть  сибилло,  хоть  сами
анделисы тут с три короба наговорят, а донесут-то на него. И - туда...
   - Заморожу,  ослушник!  -  проревел  диким  голосом  Ких  и  двинулся  на
смотрителя  таким  образом,  чтобы  край  защитного  поля,   делавшего   его
невидимым, мазнул того по руке.
   Смотритель тонюсенько взвыл и рухнул на землю:
   - Заморозь, сожги - не могу!!!
   Сибилло сунул руку под свой полосатый плащ и принялся чесаться.  Несмотря
на неожиданную помощь весьма находчивого пришельца, что-то не срабатывало. А
если дождаться конца запретного времени, то дошлый смотритель еще пошлет  за
солнцезаконниками на предмет проверки его полномочий.
   - Запущу в темнилище духа невидимого - он тебе всех твоих знатных узников
переморозит! - не вполне уверенно  пообещал  сибилло,  уже  прикидывая,  как
сподручнее напустить на стражей  хмарь-туман,  чтобы  втихаря  задействовать
допотопный  механизм,  с  помощью  которого  громадная  бадья  спускалась  в
колодец.
   Но помощь пришла с совершенно неожиданной стороны.
   - О, старейший из древних, - возопил младший ст