ала дельфинов, потом пустотела и других зверей. А потом так получилось, 
что я пошла попрощаться с Бронтей.

– Это еще кто 
такой?
– Это мой любимый бронтозавр. Он живет в Космозо – в Космическом зоопарке.

– Бронтозавры вымерли много миллионов лет назад. Я читала.

– Мало ли что читала. Вывели.


– Снова?
– Не перебивай, Юлька! Так я до утра не кончу рассказывать.

– Ты сама такие вещи говоришь, а потом удивляться запрещаешь. Так только в 
фантастическом романе бывает. Представляешь, ты будешь жить через сто 
лет!
– Так вот, я пошла прощаться с Бронтей, а миелофон оставила, чтобы не намочить. 
Бронтя в пруду живет. И поплыла я на Бронте. Вдруг оглядываюсь, а миелофона нет.
 Какой-то мальчишка кричит: «Держи!» – и убегает.

– Это был 
Коля?
– Погоди. Значит, пока я уговорила Бронтю повернуть к берегу, пока я выскочила 
и добежала до ворот, их, конечно, давно уже не было. Там, на площади, стоят 
автобусы. Народу, правда, почти не было, но я стала всех спрашивать, не видели 
ли, кто выбежал из Космозо с черной сумкой в руках. И один прохожий сказал мне, 
что видел мальчика, который сел в автобус к проспекту Мира, но другой человек 
сказал, что видел собственными глазами, что мальчик, который вбегал в автобус, 
вскоре выбежал из автобуса снова и сел в другой автобус. И в руках у него была 
сумка. За пять минут я побывала на всех автобусных остановках. Я сначала 
поехала на проспект Мира, потом на другую остановку. В общем, через пять минут 
я объехала пол-Москвы и вернулась к зоопарку. Никого я не нашла.

– То есть как – за пять минут пол-Москвы? На 
автобусах?
– Конечно. На чем же 
еще?
– С какой скоростью у вас автобусы 
ездят?
– А ни с какой. Они на месте стоят... Ах, ты не понимаешь. У вас таких 
автобусов нет. Потом расскажу. Вернулась я в зоопарк. Расстроенная, сама 
понимаешь, ужасно. Что делать? Иду по Космозо, парк уже закрывается, никого нет.
 Думаю: может, мне все показалось, а я сумку где-то забыла, – чепуховая мысль, 
но хочется поверить...

– Знаю, со мной так бывало, – сказала Юлька.

– Иду я по Космозо, кручу головой, вдруг вижу – роботы-уборщики стоят возле 
одной скамейки и что-то обсуждают. Вообще-то роботы, сама понимаешь, народ 
молчаливый, их из себя трудно вывести. А тут машут руками, спорят.

Я спрашиваю, что случилось.

Роботы отвечают, что не знают, как быть. Никогда раньше такого не видели. И 
показывают мне скамейку, а на ее спинке ножом вырезаны слова: "Коля, 6-й класс 
"Б", 26-я школа". Роботы не знают, то ли унести скамейку и заменить на новую, 
то ли так и должно быть.

– Из нашей школы! – ахнула Юлька.

– Вот-вот, какой-то Коля из шестого класса "Б" 26-й школы побывал в зоопарке 
именно в этот день. Иначе бы роботы обязательно нашли его художество раньше.

– Но, может, не он 
взял?
– Слушай. Я когда на автобусной остановке спрашивала, какой был тот мальчик из 
себя, думала, что, может, кто-нибудь из знакомых подшутил – ты же знаешь, какие 
нравы у ребят. У них ненормальное чувство юмора.

– Уж лучше бы у ребят вообще не было чувства юмора, – согласилась Юлька.

– Мне все, кто видел мальчика, говорили, что он был странно одет, 
по-маскарадному,