ла о 
шоколаде. И вообще я уже не голодная. Это не аппарат, а сплошной обман.

Но все хохотали так, что Фима Королев свалился со скамейки.

Все знали, кто прав.

– А откуда же он в сумке? – спросила Мила Руткевич, подождав, пока остальные 
успокоятся. – Кто-то должен был его туда положить.

– Я видела, – сказала Лариса. – Но не догадалась. Еще перед уроком Коля Наумов 
подходил к Юлькиному столу и что-то там делал. Я его спросила: «Ты что, записку 
подкладываешь, влюбился?» А он мне так грубо ответил, что я сразу об этом 
забыла.

Аккуратная Катя Михайлова складывала газету, в которую был завернут аппарат.

– Смотрите, записка, – сказала она.

– Дай сюда, – сказала Алиса. Она взяла записку и прочитала ее вслух: – «Ты все 
равно уже все знаешь или скоро узнаешь. Если ты считаешь, что я виноват и 
заслуживаю наказания, я не буду спорить. Но даю честное слово, что я не хотел 
брать этот прибор, а хотел спасти его от бандитов. Извини за задержку. Жалко, 
что ты не можешь остаться с нами». И все, – сказала Алиса.

– А подпись? – спросила Мила.

– Нет никакой подписи.

– Это его почерк, – сказал Фима Королев, заглядывая сзади. – Я его почерк знаю.

– Вот и все, – сказала Катя Михайлова. – Можешь возвращаться домой, Алиса.

Алиса ничего не ответила.

– Что ему стоило вернуть аппарат хотя бы вчера? – вздохнула Мила Руткевич.

– Все-таки мальчишки у нас умом не отличаются, – сказала Лариса. – Прятать 
чужую вещь, а потом подсовывать ее в чужие сумки! Детский сад какой-то.

Алиса повесила миелофон через плечо.

– Лучше спрячь его в сумку, – сказала Юлька. – Потеряешь еще.

– Нет, – сказала Алиса. – Он нам теперь пригодится.

– Дай мне поносить, – сказал Фима Королев. – Мне бы кое-чьи мысли подслушать.

– Ребята, вы меня простите, – сказала Алиса, – но я никому его давать не буду. 
И не потому, что боюсь, что сломаете, или не доверяю, но этот прибор изобретут 
только через сто лет. Его еще нет.

– Жалко, – сказал Фима.

Мила поддержала 
Алису:
– К тому же он ей не принадлежит.

Алиса поднялась со скамейки.

– Понесешь мою сумку? – спросила она Садовского.

– Давай, – сказал Садовский.

– Какие указания? – спросил Фима, который надеялся потом, когда все утрясется, 
все-таки выпросить у Алисы миелофон. На одну минутку.

– Миелофон принимает человеческие мысли метров за десять, а иногда и больше, – 
сказала Алиса. – Если мы сейчас пройдем по квартирам того подъезда, мы услышим, 
нет ли там пиратов и Коли.

– Конечно! – воскликнула Юлька. – Все гениальное 
просто!
– Всем идти нет смысла, – сказала Катя. – Пускай часть ребят ждет здесь. Зачем 
толпой ходить по 
этажам?
Но никому не хотелось оставаться. Договорились, что четверо пойдут по квартирам,
 а остальные будут дежурить во дворе и на улице. Ларису и Милу Руткевич 
отправили домой. Сначала отправили только Ларису – чтобы она не гол