дивительного в этом вопросе не было.

Как только Мила Руткевич провела пиратов в школу, они поспешили к учительской и 
встали за углом, наблюдая за учителями. Когда Алла оттуда вышла, держа в руке 
журнал, на котором было написано "6-й класс "Б", Весельчак У сразу же стал у 
нее на 
пути:
– Одну минутку, уважаемая учительница. Я вам должен сказать два слова 
исключительной важности.

А Крысс, превратившись в Аллу, поспешил на третий этаж. И чтобы не попасть 
впросак, первым делом 
спросил:
– Это шестой класс 
"Б"?
Настоящая Алла никогда бы не задала такого вопроса. Она сказала бы: «Королев, 
немедленно прекрати это безобразие!» И поэтому класс был просто поражен таким 
странным вопросом. Алиса сразу поняла, что дело неладно, пригнулась, спрятала 
лицо. А Коля Садовский, умевший шутить не вовремя, громко 
сказал:
– Нет, это второй класс "А".

Вдруг, ко всеобщему удивлению, Алла Сергеевна 
сказала:
– Не может быть! Ты опять лжешь, 
мальчик!
Чтобы Алла так сказала о Садовском? Это 
немыслимо!
Алла оглядывала класс, прямо-таки впивалась глазами в ребят. Увидела Милу 
Руткевич и спросила 
ее:
– Где 
Алиса?
– Вон там, под партой, – сказала Мила послушно.

– Ага! – воскликнула Алла Сергеевна. – Значит, и он 
здесь!
Алла подбежала к тому столу, под которым скрылась Алиса, но при этом продолжала 
зыркать глазами по лицам.

– Где Коля? – спросила она у Милы.

Мила в ужасе зажмурилась. Нет, этого не может быть! Алла говорила не своим 
голосом, а голосом доктора Ивановой.

– Ага! – закричала Алла. – Вот ты 
где!
Но в этот момент за дверью раздался ужасный шум.

Дверь широко распахнулась, и все увидели, как в класс рвется другая Алла 
Сергеевна, а ее тянет обратно в коридор очень толстый человек в съехавшей на 
ухо шляпе и длинном черном плаще. А того человека обхватил физкультурник Эдуард 
Петрович. Все это было похоже на иллюстрацию к сказке о репке.

– Отпустите меня! – отбивалась Алла Сергеевна. – Это 
хулиганство!
– Я вам должен еще сказать! – кричал толстяк. – Вы меня забыли! Я ваш пропавший 
в детстве братишка! Вы меня качали на 
руках!
Эдуард Петрович, покраснев от натуги, приподнял толстяка с пола – ведь недаром 
он раньше занимался вольной борьбой.

Громадным усилием Эдуард оттянул назад одну из рук толстяка и провел редкий по 
красоте борцовский прием. Толстяк отпустил Аллу Сергеевну, взлетел в воздух и 
шмякнулся носом об пол.

– Ура! – закричали двадцать шесть зрителей из шестого "Б". – Ура Эдуарду 
Петровичу! Чистая 
победа!
Тут раздался громкий стук, оттого что две Аллы Сергеевны столкнулись перед 
доской, обе потеряли очки и уронили классные журналы.

– Этого я не выдержу!