ый в экспедиции человек – она умеет 
ухаживать за зверями и почти ничего не боится.

Ночью перед отлетом я спал плохо: мне казалось, что кто-то ходит по дому и 
хлопает дверьми. Когда я встал, Алиса была уже одета, как будто и не ложилась 
спать. Мы спустились к автолету. Вещей с нами не было, если не считать моей 
черной папки и Алисиной сумки через плечо, к которой были привязаны ласты и 
гарпун для подводной охоты. Утро было холодное, зябкое и свежее. Метеорологи 
обещали дать дождь после обеда, но, как всегда, немного ошиблись, и их дождь 
вылился еще ночью. На улицах было пусто, мы попрощались с нашими родными и 
обещали писать письма со всех планет.

Автолет не спеша поднялся над улицей и легко полетел к западу, к космодрому. Я 
передал управление Алисе, а сам вынул длинные списки, тысячу раз исправленные и 
перечеркнутые, и принялся их изучать, потому что капитан Полосков поклялся мне, 
что, если не выкинуть по крайней мере три тонны груза, мы никогда не сможем 
оторваться от Земли.

Я не заметил, как мы долетели до космодрома. Алиса была сосредоточена и как 
будто о чем-то не переставая думала. Она так отвлеклась, что опустила автолет у 
чужого корабля, который грузил поросят на Венеру.

При виде опускающейся с неба машины поросята прыснули в разные стороны, 
сопровождавшие их роботы бросились ловить беглецов, а начальник погрузки 
изругал меня за то, что я доверяю посадку маленькому ребенку.

– Она не такая маленькая, – ответил я начальнику. – Она второй класс кончила.

– Тем более стыдно, – сказал начальник, прижимая к груди только что пойманного 
поросенка. – Мы их теперь до вечера не 
соберем!
Я поглядел на Алису укоризненно, взял руль и перегнал машину к белому «Пегасу». 
«Пегас» в дни своей корабельной молодости был скоростным почтовым судном. Потом,
 когда появились корабли быстрее и вместительнее, «Пегас» переделали для 
экспедиций. В нем были вместительные трюмы, и он уже послужил и геологам и 
археологам, а теперь пригодился и зоопарку. Полосков ждал нас, и не успели мы 
поздороваться, как он 
спросил:
– Придумали, куда три тонны 
деть?
– Кое-что придумал, – сказал я.


– Рассказывай!
В этот момент к нам подошла скромная бабушка в синей шали и 
спросила:
– Вы не возьмете с собой маленькую посылочку моему сыну на 
Альдебаран?
– Ну вот, – махнул рукой Полосков, – еще этого не 
хватало!
– Совсем маленькую, – сказала бабушка. – Грамм двести, не больше. Вы 
представляете, каково ему будет не получить никакого подарка ко дню 
рождения?
Мы не представляли.

– А что в посылке? – спросил деликатный Полосков, сдаваясь на милость 
победительницы.

– Ничего особенного. Тортик. Коля так любит тортики! И стереопленочка, на 
которой изображено, как его сынок, а мой внучек учится ходить.

– Тащите, – сказал мрачно Полосков.

Я посмотрел, где Алиса. Алиса куда-то пропала. Над космодромом вставало солнце, 
и длинная тень от «Пегаса» достигла здания космопорта.

– Слушай, – сказал я Полоскову, – мы перегоним часть груза на Луну на рейсовом 
корабле. А с Луны будет легче стартовать.

– Я тоже так думал, – сказал Полосков. – На всякий случай снимем четыре тонны, 
чтобы был запас.

– Куда посылочку передать? – спросила бабушка.

– Робот на входе примет, – сказал Полосков, и мы с ним стали проверять, что 
выгрузить до Луны.

Краем глаза я посматривал, куда делась Алиса, и потому обратил внимание и на 
бабушку с посылочкой. Бабушка стояла в тени корабля и тихо спорила с 
роботом-погрузчиком. За бабушкой возвышалась сильно перегруженная автотележка.

– Полосков, – сказал я, – обрати внимание.

– Ой, – сказал отважный капитан. – Я этого не 
переживу!
Тигриным прыжком он подскочил к бабушке.

– Что это?!