утился в лаборатории, потом 
сказал, что, наверно, простудился и хочет отдохнуть. Никто не возражал, и он 
отправился в палатку.

В палатке он пробыл недолго. Быстро натянул башмаки, накинул непромокаемую 
куртку, сунул в карман свой знаменитый перочинный нож, затягиватель ран и 
плитку шоколада, потом подошел к окошку палатки, чтобы убедиться, что никто не 
выглядывает из домика.

Пусто, тихо, лишь воет ветер.

Пригнувшись, Пашка выбрался из палатки, бегом пересек открытое пространство и 
скатился к реке. Прежде чем его отсутствие заметят, пройдет какое-то время. Он 
уже будет далеко.

Пашкой руководило не только беспокойство за судьбу Дикаря, но и любопытство. 
Могло же так случиться, что Дикарь встретился со стадом тигров и теперь лежит в 
палатке, не в силах добраться до передатчика и сообщить, что истекает кровью. 
Но в то же время Пашка сильно рассчитывал на то, что Дикарь жив и можно 
поглядеть, как живет этот таинственный враг цивилизации.

...Хорошо, что его предупредила какая-то птица – громко и испуганно закричала 
над головой.

Впереди, метрах в трех, из травы поднималась трехугольная змеиная голова.

Этого еще не хватало! Опять Дикарь прав. Насколько он мудрее всех ученых, 
включая даже прекрасную Светлану, подумал Пашка, отступая на шаг и глядя под 
ноги, – вдруг там еще одна змея. Он прав: никому нельзя верить, ни одной 
планете. Планеты уважают только сильных, только борцов и героев.

– А ну, с дороги! – крикнул Пашка змее. – Я – человек! Я здесь 
господин!
Змея тем временем выползла на холмик. Она была невелика, с полметра, и, вернее 
всего, подумал Пашка, вовсе не ядовитая. Пашка вытащил нож и метнул его в змею, 
чтобы отрубить ей голову. Нечего делать змеям в двух шагах от лагеря.

Нож пронесся рядом с головой змеи и воткнулся в землю. Змея не уползла, а 
зашипела и раздула шею.

Надо подобрать нож. Но как это сделать? Пашка пошел вокруг, глядя под ноги, 
чтобы не наступить на какого-нибудь гада. Когда он снова поглядел на змею, то 
увидел, что змея, увеличившись до метра, успела отрастить вторую голову. И эта 
вторая голова тянулась к Пашке.

Пашка остановился. Придется взять еще правее. И главное, не бояться. Если 
убегать от каждой паршивой змеи...



Третья голова вытянулась так, что закрыла Пашке путь назад. Тут же возникла и 
четвертая. Она увеличивалась на глазах, пришлось отпрыгнуть вбок. Теперь на 
холмике сидело внушительное чудовище – четырех... нет, уже шестиголовое, 
отовсюду Пашке грозили разинутые пасти и ядовитые зубы.

В