еялись, а Ричард очень серьезно записал эту цифру, вздохнул 
и 
сказал:
– Спасибо за информацию. А теперь сообщите мне место этого события.

– Где-то в Африке или в Южной Азии, – ответил Джавад.

– Очень точно, – сказал Ричард и записал. – Значит, сегодня мы отправляемся 
куда-то на юг, за миллион или за два миллиона лет до нашей эры. И если повезет, 
увидим, как обезьяна превратилась в человека.

Ричард шутил. Ученые давно интересовались этой проблемой и несколько раз летали 
в прошлое, искали древних людей. Конечно, никто не увидел, как обезьяна стала 
человеком, потому что такого момента и не было. Зато удалось найти стадо наших 
далеких предков – питекантропов на острове Ява.

Сначала Ричард показал биологам Институт времени.

Всего там три зала с кабинами для путешествий в прошлое. В будущее, как 
известно, попасть нельзя, потому что его еще нет. Сколько кабин, столько и 
отделов.

Первый – исторический. Временщики, которые там работают, пишут подробную, 
точную, иллюстрированную историю человечества.

Ребята попали в галерею, где висели объемные, цветные фотографии знаменитых 
людей прошлого. Там были портреты Гомера, Жанны д'Арк, молодого Леонардо да 
Винчи и старого Леонардо да Винчи, вождя гуннов Аттилы и даже Ильи Муромца, 
который оказался молодым голубоглазым усачом. Там же были тысячи картин, снятых 
в самые различные эпохи. Например, вид города Вавилона с птичьего полета, 
пылающий Рим, подожженный Нероном, и даже деревня, которая когда-то стояла на 
месте Москвы...

Пашка Гераскин, страдая от зависти, прошептал 
Алисе:
– Пожалуй, уйду из биологов в историки. Уж очень они интересно живут.

– А я никогда не изменю биологии, – ответил Джавад. – Историки только объясняют,
 что было, а мы, биологи, изменяем мир.

– Пустой спор, – заметил Ричард, открывая дверь в следующий зал. – Все мы 
изменяем мир, и историки в том числе. Наш мир существует не первый день и не 
последний. И когда мы узнаём новое о прошлом, этим мы изменяем не только 
прошлое, но и настоящее. 
Понятно?
Они остановились перед большим, в три метра, портретом: молодая, красивая 
женщина с курчавым мальчишкой на руках. Мальчишка был чем-то расстроен, вот-вот 
заревет.

– Это кто? – спросила Алиса.

– Уникальный снимок, – сказал Ричард. – Наши ребята за ним год охотились. 
Маленький Пушкин на руках у своей мамы.

– С ума сойти! – ахнул Пашка, входя в следующую комнату.

Здесь историки-временщики хранили свое оборудование: одежду, обувь, оружие, 
украшения. Рядами тянулись шкафы с кафтанами и мушкетерскими плащами, стояли 
строем ботфорты и римские сандалии, громоздились шляпы с перьями и зеленые 
чалмы в рубинах и бриллиантах. У стены выстроились рыцарские доспехи.

– Это все настоящее? – спросил Пашка.

Никто ему не ответил. И так ясно, что все здесь – оттуда. Когда временщик 
уходит в прошлое, он изучает язык и обычаи «своего» времени тщательнее, чем 
старинные шпионы. Потом специальная комиссия проверяет, готов ли он. Если нет, 
никто его не отпустит. Пашкины ноги приросли к полу – уйти отсюда было выше его 
сил. Пришлось Ричарду за руку увести Пашку из зала.

Следующий этаж института занимал исследовательский отдел. Здесь трудятся 
специалисты самых различных наук. Прошлое может дать ответ на задачи, которые 
не решишь сегодня. Геологи отправляются за миллиард лет назад, чтобы узнать, 
как передвигались земные материки и какой глубины были первобытные океаны, 
ботаники привозят из прошлого вымершие растения, чтобы использовать их в 
хозяйстве, астрономы собираются посмотреть собственными глазами на солнечное 
затмение, которое случилось три тысячи лет назад в Южной Индии...

А вот третий отдел инсти