в нижнем эллинге, Алиса с Пашкой уже были 
готовы.

Алиса подошла к катеру первой, делая вид, что не знакома с пилагейской 
туристкой, которая ковыляла сзади.

– Ну как, девочка, довольна путешествием? – спросила стюардесса.

– Да, спасибо.

– Питание тебе понравилось? Полюбила ли ты пирожки с заварным кремом, гордость 
нашего 
повара?
Алиса ничего не ответила, потому что пирожков ей не досталось. Все сожрал Пашка,
 не смог удержаться.

За Алису ответила пилагейская 
туристка:
– Ваш заварной пирожки есть весьма вкусно.

– Что? – удивилась стюардесса. – С каких пор пилагейцы стали есть пирожки? Ведь 
у вас совершенно другая кухня. Одного пирожка для пилагейца достаточно, чтобы 
получить расстройство желудка.

– Мой желудок есть синтетический, – поспешила с ответом пилагейка. – Есть 
настоящий потерян в страшный катастрофа. Теперь могу есть даже железный винт.

Пилагейка оттолкнула Алису и направилась к катеру.

– А вы куда? – еще больше удивилась стюардесса. – Ведь вся группа пилагейцев 
летит до Абрадабры.

– Я есть думал иначе, – сообщил Пашка, стараясь влезть в люк катера, что 
нелегко, если ты на ходулях. – Я буду глядеть на пейзаж Брастак, очень хвалят. 
И покупай новый шляпа. Мне есть стыдно возвращайся домой с одна шляпа. Вам не 
понять.

Наконец Пашке удалось проникнуть в люк, и он исчез внутри.

– Ничего не понимаю, – сказала стюардесса. – Все пилагейцы летят до Абрадабры, 
а поодиночке они никогда не летают. Надо сообщить капитану.

– Не надо, – сказала Алиса. – Ну что плохого в том, что пилагейке хочется 
посмотреть на Брастак? В случае чего я за ней присмотрю.

«Внимание! – сказал голос в динамике. – Катер на Брастак отправляется. Прошу 
срочно занять свои места».

– Еще раз спасибо за все, – сказала Алиса. – Заварной крем был очень вкусный.

Она прыгнула в катер, и стюардесса закрыла за ней люк.

– Ой, Пашка, – сказала Алиса, усаживаясь рядом с ним в кресло. – Кто тебя тянул 
за 
язык?
– Но ты ведь не представляешь, какие были вкусные пирожки. Жалко, что мало. И 
учти, я ничего не могу поделать – одна ложь тянет за собой другую.

– Знаешь, что я тебе посоветую, – сказала Алиса. – Ты лучше сними с себя весь 
этот камуфляж. Теперь он тебе не нужен. Меня встречают, может, с цветами, а ты 
в таком виде...

– Ни в коем случае! Шутить так шутить! Вся планета будет хохотать, когда узнает,
 что под обличием пилагейки скрывается великий шутник Павел Гераскин.

Кроме них, в катере никого не было. Туристы сюда попадают редко, Брастак – 
планета без достопримечательностей, да и удобств для туристов мало. На всю 
планету одна гостиница для гостей. В местном доме человеку не уместиться – уж 
очень велика разница в росте.

Катер опустился на космодроме.

– Пошли, – сказала Алиса.

– Пошли, – сказал Пашка, – с трудом поднимаясь на ходули и надевая черные очки.

Люк раскрылся.

Впереди, до низкого здания вокзала, расстилалось поле космодрома, выложенное 
квадратными желтыми и голубыми плитками.

И не было на нем ни единого человека, ни одного брастака и даже ни одного 
робота.

Автоматический катер закрыл люк, зажужжал гравитонными двигателями, поднялся 
чуть-чуть над полем, замер на секунду и понесся вверх.

Земная девочка и пилагейская туристка стояли в полном одиночестве посреди поля. 
Дул холодный ветер, вот-вот начнется дождь.

– Ну что? – спросила пилагейка. – Где ваши встречающие? Где есть многочисленные 
букеты цветов? Может, это не Брастак? И даже спросить не есть у кого.

– Перестань кривляться, Пашка. Здесь какая-то ошибка.

– Тогда нечего стоять посред