помогает раскрыться 
любви в душе. Все просто и четко до предела.
	Но сейчас у меня отсутствует понимание, зато есть ощущение, как будто 
придавили плитой. Ситуация не контролируется. Происходит взрыв ненависти к 
женщинам, вызывающий во мне их осуждение. Я вспоминаю малейшие аналогичные 
случаи, прощаю и молюсь. Через несколько часов - сильная боль в горле, которая 
постепенно перемещается в низ живота. Выходит программа панического страха 
перед будущим, причем масштаб очень большой, затронуто не одно поколение 
потомков. Я заново пересматриваю всю жизнь и продолжаю молиться. Проходит 
несколько часов, и в горле возникает такое ощущение, словно кто-то вцепился в 
него когтями. На резкую потерю энергии первым реагирует горло, затем низ живота,
 ибо жизнь и энергия вытекают оттуда. Подобные моменты - очень плохой знак. 
Ситуация неважная. Я совершенно не понимаю, что со мной происходит. А что-то 
происходит, причем что-то очень опасное. Я опять пытаюсь привести себя в 
порядок. На какое-то время все улаживается, а потом рушится вновь. Я никогда в 
жизни не принимал таблеток и не делаю этого сейчас, тем более, что таблетки мне 
не помогают. Странное ощущение: все тело как будто разваливается, горло 
вибрирует, кружится голова. Единственное, что остается в такие моменты, 
сохранять чувство любви. Даже если не справляешься с ситуацией, все равно 
создаешь какую-то динамику - положительную или отрицательную. А пока под каждую 
эмоцию страха сознание тут же выдает соответствующую ситуацию.
	Приступаем к проработке версии. Я проработал десять лет целителем. Все больные 
- сверхтяжелые, преимущественно раковые. Обычно целитель, занимающийся раковыми 
больными, если он не шарлатан, умирает достаточно быстро, и хуже всего то, что 
он может брать болезнь не только на себя, но и сбрасывать ее на своих детей и 
внуков. Если бы я заметил этот процесс в себе, то немедленно покончил бы с 
цели-тельством. Но дело в том, что я вижу поверхностные уровни, а защита моя 
может пробиваться на уровнях гораздо более тонких. Почему целительством обычно 
занимаются старушки? Для женщин старение гораздо большая травма, чем для мужчин.
 Поэтому в старости они меньше привязаны к жизни и желаниям. Хотя умирают они 
тоже достаточно часто, когда попадают на пациента с серьезными проблемами. А 
молодой целитель - это немножко самоубийца, если у него не закрыта зависимость 
от жизни.
	У меня такой защитой были неприятности различного масштаба, и не обо всем я 
могу говорить в своих книгах. Главной защитой были понимание и устремленность к 
Богу. Но перегрузки и переживания, которые я себе позволял, не могли пройти 
бесследно. Когда есть проблемы, я обычно молюсь и пытаюсь вникнуть в суть. 
Когда что-то нащупываешь, наступает облегчение. Здесь это не присутствует. Я 
продолжаю молиться и перебирать все возможные варианты. Я знаю одно: если 
преодолеешь страх неверия в себя и сохранишь устремленность к Богу, любую 
проблему можно решить. Биться нужно до последнего. Я раньше считал, что смерть 
останавливает устремления. Но когда в 1991 году получил смертный приговор в 
связи с онкологией, я продолжал бороться уже не за свое тело, а за свою душу. А 
без любви и устремления к Богу душу спасти невозможно. И тогда я впервые на 
себе увидел, как стремительно выздоравливает тело при очищении души. Что же 
сейчас происходит с моей душой, если тело разваливается на глазах? Пока, правда,
 это тонкий энергетический уровень, к телу он подойдет позднее. В принципе 
источник понятен. Корни человеческого счастья дают импульсный и очень мощный 
взрыв агрессии. Жизнь, сексуальность, желания, человеческая любовь, будущее - 
этот клубок взрывается проблемами. И я, к сожалению, ничего не могу поделать. Я 
теперь чувствую то, что чувствуют пациенты. Мое видение мне не дает сейчас 
ничего. Стресс дает энергию. Эту энергию можно направить на страх и уныние, то 
есть саморазрушение, а можно продолжать держать любовь и просчитывать варианты. 
Фраза «бороться до последнего», пожалуй, неверна.
	Последнего нет. Бороться нужно бесконечно. Даже если жить осталось несколько 
секунд, нужно продолжать думать о душе и продолжать устремляться к Богу.
	В очередной раз в памяти всплывает ситуация. Мы едем ко мне на дачу. Узкая 
асфальтированная дорога, впереди грузовик, я хочу обогнать его и разгоняюсь до 
120-130 километров. Сидящий справа вдруг кричит: «Он поворачивает влево». 
Поворотные огни у грузовика были почему-то не снизу, а сверху, и сигнала 
поворота я не заметил. Вырулить на обочину невозможно, потому что слева откос и 
деревья. До грузовика оставалось совсем немного. Я резко нажал на тормоза, 
машина сбросила скорость, колеса заклинило, и мы, как на салазках, подлетели к 
грузовику. Обычно в таких случаях у человека возникает стопор, и он перестает 
на что-либо реагировать. У меня оставалась пара секунд. Я убрал ногу с тормоза, 
нажал на газ и рванул руль вправо. Колеса завращались, и, почувствовав контакт 
с дорогой, машина вновь стала управляемой. Как в замедленной съемке, я видел 
низ летящего на нас фургона. Доли секунды - ив десяти сантиметрах от левой 
стойки пронеслась темная масса. К счастью, машина не перевернулась, и мы 
поехали дальше. Теперь я отношусь к российским грузовикам с предельной 
внимательностью. В России нужно думать не только за себя, но и за тех, кто едет 
вокруг, предугадывая и просчитывая их действия, поскольку они могут быть 
непредсказуемыми.
	В моих исследованиях невозможно продвигаться вперед без многовариантности и 
постоянной проработки версий. Чем меньше зависишь от ситуации, тем больше 
гипотез можешь создать. Чтобы управлять процессом, нужно выйти за его пределы. 
Я обратил внимание на то, что мне для какого-то нового решения зачастую 
необходима смертельная ситуация. Я разбивался на машинах или меня могли убить 
именно тогда, когда я буксовал и не мог выйти на новый уровень. Что сейчас 
происходит со мной? Расплата за старые грехи или выход на новый уровень? 
Вообще-то, если мыслить правильно, старые грехи заставляют нас выходить на 
новый уровень. Чтобы шагнуть в завтрашний день, невозможно жить в сегодняшнем. 
А может, это просто знак, что пора