нашего сознания, но она вовсе не оборвалась, а только спустилась вниз; другая 
появляется внезапно, но это — всё та же нить, прошедшая по невидимой стороне 
ткани и снова появившаяся на видимой для нас поверхности; глядя только на 
отрывок ткани и только с одной стороны, наше сознание не в состоянии разглядеть 
сложных узоров всей ткани, взятой в ее целом. 

Причина тому — наше неведение законов духовного мира. Совершенно такое же 
неведение, какое мы наблюдаем у дикаря относительно явлений материального мира. 
Пущенная ракета, выстрел из ружья, непонятным образом произведенные звуки, 
кажутся ему чудом, потому что он не знает законов, послуживших причиной 
поразившего его явления. Чтобы перестать считать такие явления чудом, дикарь 
должен узнать законы природы. Знать же их можно только потому, что законы эти — 
неизменны. 

Совершенно такие же неизменные законы действуют и в невидимом для нас духовном 
мире; пока мы их не узнаем, мы будем стоять перед явлениями нашей жизни, как 
дикарь перед неведомыми силами природы, недоумевать, винить свою судьбу, 
бессильно возмущаться перед "неразгаданным сфинксом", готовым поглотить того, 
кто не имеет ключа к его тайне. Не понимая, откуда идут явления нашей жизни, мы 
даем им название "судьбы", "случайности", "чуда", но эти слова ровно ничего не 
объясняют. 

Только когда человек узнает, что совершенно такие же неизменные законы, какие 
действуют в физической природе, управляют и событиями его жизни, когда он 
убедится, что законы эти доступны исследованию, и действия их могут быть 
сознательно направлены по воле человека, — тогда только кончится его бессилие и 
он сделается действительно господином своей судьбы. 

Но возможно ли такую же уверенность, какую мы имеем в непреложность 
естественных законов, в их безусловную надежность, — перенести и в область 
нашей умственной и нравственной жизни? 

Древняя Мудрость утверждает, что это возможно. Она раскрывает перед нами 
внутреннюю лабораторию человеческого бытия и показывает, что каждый человек 
непрестанно творит свою судьбу в трех сферах жизни: умственной, психической и 
физической, и что все его способности и силы не что иное, как результаты его 
прежних действий и в то же время — причины его будущей судьбы. Далее, древняя 
Мудрость утверждает, что силы человека действуют не на него одного, но и на 
окружающую среду, постоянно видоизменяя как его самого, так и среду. Исходя из 
своего центра — человека, силы эти расходятся по всем направлениям, и человек 
ответственен за все, что возникает в пределах его влияния. 

Положение, в котором мы находимся в каждую данную минуту, определяется строгим 
законом справедливости и никогда не зависит от случайности. "Случайность" — 
понятие, созданное невежеством; в словаре мудреца этого слова нет. Мудрец 
скажет: "если я страдаю сегодня, это происходит от того, что в прошлом я 
преступил закон. Я сам виноват в своем страдании и должен спокойно переносить 
его". Таково настроение человека, понявшего закон Кармы. Независимый дух, 
уверенность в себе, терпение и кроткость — вот неизбежные последствия такого 
понимания, проникшего в сердце и волю человека. 

Кто в первый раз слышит о Карме и начинает понимать, что все его действия 
подлежат такому же неизменному закону, по какому в природе день сменяется ночью,
 того это сознание удручает вначале, оно представляется ему как бы железным 
законом необходимости. Но это удрученное состояние проходит по мере того, как 
человек яснее познает законы, которые управляют не формой, а сутью явлений. 

Он узнает, что хотя законы неизменны, но силы невидимого мира — вследствие 
своей тонкости и деятельности вне пространства и времени, которыми скована 
физическая материя, — подлежат такому невообразимо быстрому передвижению и 
бесконечному разнообразию сочетаний, что, направляя сознательно силы своей 
внутренней жизни, человек может работать с успехом — даже на протяжении одного 
короткого воплощения — над изменением своей Кармы; далее он поймет, что работа 
эта совершается в пределах им же созданных свойств и способностей и им же самим 
поставленных ограничений, следовательно, источник всего переживаемого — он сам, 
его бессмертная душа, и в его власти направить свои силы к желаемой цели. 

Человек сам строит свой дом, он может ввести в него "мерзость запустения", и в 
его же власти перестроить его до основания, сделать его прекрасным. Когда он 
думает, чувствует и стремится, он как бы работает над мягкой и пластичной 
глиной, которую мнет и формирует по своему усмотрению; но глина эта мягка 
только пока в руках его: сформованная, она быстро затвердевает. Вот почему 
сказано: "Взгляните! Глина в огне твердеет и делается железом, но форму ей дал 
сам гончар. Человек, ты вчера был господином, ныне господином твоим стала 
судьба". 

Чтобы проверить всю истину этого изречения, следует сопоставить два образа: 
человека, тревожно живущего изо дня в день в подчинении у своих прихотей и 
страстей, и спокойно"о Мудреца, ясно знающего, куда и зачем он идет; сравнивая 
эти два образа, мы поймем, в каких цепях рабства находится первый, и как полна