разовавшийся 
прорыв часть индов и персидской конницы пробилась к обозу македонцев. Здесь 
завязалась горячая схватка. Персы храбро нападали на людей, в большинстве своем 

невооруженных и не ожидавших нападения. Пленные варвары присоединились к персам 

и вместе с ними напали на македонцев (Арриан: 3; 14). Парменион, теснимый с 
обоеих сторон, послал к Александру сказать, что лагерь и весь обоз пропадут, 
если он тотчас же не пришлет сильной поддержки с передней линии. Получив это 
известие, Александр ответил, что Парменион, видно, потерял голову и забыл, что 
победители получат себе все имущество врагов; побежденным же придется думать не 

о деньгах и рабах, а о том, как, сражаясь, пасть со славой и без укора 
(Плутарх: 

"Александр"; 32). В течение некоторого времени на правом фланге шло упорное 
сражение и успех склонялся то на ту, то на другую сторону, но когда плотная 
македонская фаланга, ощетинившись сариссами, бросилась на персов, те не 
выдержали и обратились в бегство (Арриан: 3; 14). Александр погнал побежденных 
к 
центру, где находился Дарий; он увидел его издали - за выстроенным в глубину 
царским отрядом. Красивый, рослый мужчина, тот стоял на высокой колеснице, 
которую охраняло множество знатных всадников: они окружали ее в несколько рядов 

и приготовились встретить неприятеля. Вид Александра был страшен, он направил 
бегущих на тех, кто еще твердо держался на месте; большая часть в ужасе 
бросилась врассыпную. Лучших и благороднейших убивали на глазах царя; падая 
друг 
на друга, они задержали преследование. Дарий, на глазах которого происходил 
весь 
этот ужас, был не в состоянии повернуть колесницу и ускакать. Тогда он бросил 
все, вскочил, как говорят, на недавно ожеребившуюся кобылу, и бежал. Впрочем, 
вряд ли удалось бы ему тогда убежать, если бы к Александру не явились опять 
всадники от Парменио-на звать на помощь (Плутарх: "Александр"; 33).

На правом крыле у персов еще не знали о бегстве Дария, и всадники, объехав 
вокруг левого Александрова крыла, теснили воинов Пармениона. Однако, как только 

предводители отрядов, стоявших за первой линией, узнали о случившемся, они, как 

и было им приказано, зашли в тыл персам, многих перебили, остальных обратили в 
бегство (Арриан: 3; 14). Пармениона позже обвиняли в том, что в этом сражении 
он 
вел себя нерадиво и вяло: может быть, старость лишила его отваги, а может быть, 

по словам Каллисфена, самовластие Александра его тяготило, а высокомерие царя 
вызывало зависть. Александр был раздосадован тем, что вынужден прекратить 
преследование, но не показал солдатам своих истинных чувств и приказал трубить 
сбор (Плутарх: "Александр"; 33). С конницей гетайров он вскачь помчался к 
правому флангу варваров и напал на бегущую вражескую конницу. Начался бой, 
самый 
жаркий во всей битве. Варвары, построенные в глубину отрядами, повернулись и 
напали на воинов Александра. Много гетайров было здесь ранено и убито, но, в 
конце концов, Александр одолел. Персы обратились в неудержимое бегство. 
Александр готов был напасть на правое крыло неприятеля, но фессалийская конница 

сражалась так блистательно, что Александру нечего было тут делать. Он повернул 
и 
устремился опять преследовать Дария. Погоня продолжалась до захода солнца.

Перейдя реку Лик, Александр остановился лагерем, чтобы дать немного отдохнуть 
людям и лошадям. На другой день он прибыл в Арбелы и захватил здесь деньги и 
все 
имущество Дария. Самого царя в Арбелах уже не было. Он сразу с поля битвы 
умчался в Мидию, держа путь к армянским горам. С ним бежала и бактрийская 
конница, царские родственники и около двух тысяч наемников-чужеземцев. В Мидию 
Дарий направился потому, что, по его расчетам, Александр после сражения должен 
был направиться в Вавилон и Сузы, поскольку Вавилония и Сузиана считались 
самыми 
богатыми сатрапиями в персидской державе и являлись, конечно, желанной наградой 

за невзгоды и трудности войны.

И Дарий не ошибся. В начале 330 г. до Р.Х. Александр из Арбел повернул в 
Вавилон. Поход проходил сначала степью, а потом по богатой и хорошо возделанной 

равнине в междуречье Тигра и Евфрата. Вавилон был в то время одним из 
крупнейших 
и богатейших городов Азии. Прекрасно укрепленный и в избытке снабженный всем 
необходимым, он мог стать серьезным препятствием на пути македонцев, но сатрап 
М